Abstract: For the first time shows the Bolsheviks technology in 1917 on the impact on farmers of the Permian and the rejection of actions of the Bolsheviks peasants.
Keywords: Land committees, surveyors, land surveyors, agronomists, farmers, the Bolsheviks.
Революцию как мировоззренческую и концептуальную проблему пермских крестьян отражают документы Пермского Губернского Земельного Комитета. После передачи дел из Землеустроительных Комиссий в Земельные Комитеты многие чины столыпинского землеустройства перешли на работу в Земельные Комитеты. Именно Земельные Комитеты в Пермской губернии обладали всей полнотой власти до октябрьского переворота. Последняя (четвертая) сессия Губернского Земельного Комитета состоялась 10 декабря 1917 г. Авторы документа «Из истории Земельных Комитетов в Пермской губернии» сообщают о проведении четвертой последней сессии: «Особенно ярко во всех докладах с мест подчеркивался рост большевистской агитации, исходящей из среды отдельных небольших групп людей, в большинстве случаев, посторонних, приезжавших со стороны, к которым примыкали незначительные группы и местных жителей из среды возвратившихся с фронта солдат. Все эти люди делали свое дело не столько словами, сколько действиями с оружием в руках. Они заставляли население национализировать мельницы, выгоняя арендаторов, отнимали квартиры и мебель у служащих лесничеств, увольняли лесничих и проч. В течение декабря месяца таковым движением охвачены были прилежащие к г. Перми и железнодорожным линиям, отдельные части уездов Пермского, Оханского, Соликамского, Красноуфимского и отдельные районы Екатеринбургского уезда» [1, с. 34].
Документ описывает большевиков как «посторонних, приезжавших со стороны» с оружием в руках. Таким образом, новая власть была автократичной по своей природе и игнорировала все демократические процедуры. Именно они заставляли местных крестьян национализировать мельницы, выгонять лесничих с квартир. Также обратим внимание на то, что подобные факты наблюдались на территориях близких к железным дорогам в пяти уездах губернии и территориях близлежащих к губернскому городу.
Далее документ сообщает о жалобах на данные факты: «В Губернскую Земельную Управу стали стекаться со всей губернии дела с жалобами. Приезжали депутации от заводовладельцев, лесовладельцев, арендаторы мельниц и проч. приезжали, часто из далеких мест, и сами крестьяне. Последние старались узнать «по закону ли поступали они», взяв себе, под давлением и угрозами большевиков, мельницу. Некоторые из них просили отменить постановление большевиков «и выдать им на руки бумагу». Другие представители волостей приезжали вместе с изгнанными арендаторами мельниц и уверяли Управу, что своего арендатора они давно знают и не считают его «спекулятором» [1, с. 3435].
Как видим, крестьяне пытаются узнать законы, по которым действуют большевики. При этом, они не признают их власть и требуют выдать им документы, отменяющие действия большевиков. Таким образом, крестьянам не были притягательны идеологические формы большевиков.
Картина декабря 1917 г. в документе описана так: «От последней сессии Губернского Земельного Комитета создавалось такое впечатление. Казалось, что на карту было поставлено все. Атмосфера в губернии сгущалась, словно перед какой-то ужасной грозой. Сыплются, как из рога изобилия, советские декреты о земле, молчаливо остающиеся на наших столах без движения. Правительства нет. Главный Земельный Комитет распущен. Губернская Земельная Управа оставалась в губернии единственным учреждением. Сюда были обращены все взоры. Сюда обращались все учреждения, работающие в губернии по земельному вопросу, сюда шли все должностные и частные лица, владельцы, представители крестьянских обществ и друг. Земельная Управа являлась самым влиятельным органом в губернии. Не покладая рук, Губернская Управа продолжала интенсивно работать, вступая в открытую борьбу с большевистским невежеством. В местных газетах печатались постановления IV сессии Губернского Земельного Комитета, по уездам рассылались циркуляры по отдельным вопросам текущей земельной политики, идущие в разрез с действиями большевиков» [1, с. 39].
Как видим, декрет большевиков о земле оставался без движения по причине большевистского «невежества». Большевистское «невежество» в данном случае достаточно аккуратное понятие, которое оценивает действия большевиков. Но за ним стоит отказ принятия большевиками законных интересов собственников, среди которых были в первую очередь крестьяне. Добавим, Пермская губерния многоземельная. Местные крестьяне и до столыпинской реформы владели большими земельными участками от 15 до 40 дес. В период столыпинской реформы, в Оханском уезде, например, на банковских землях крестьяне хуторяне брали земельные участки от 50 до 140 десятин.