Карточка была из областной библиотеки Лакс тут же подумал, что для поступления не повредит записаться и ему. Рядом с несомненной фотографией Копи даже школьная форма и галстук были те же самые было написано, что зовут её Лариса Апраксина, а родилась она в девяностом году и проживает в Кинополе, по адресу улица Гексли, дом 9. Значит, ей пятнадцать. Насчёт возраста он угадал. Почему её следовало называть «Копи», карточка не сообщала.
Сейчас проверю, мадмуазель. Где журнал?
У вас за спиной.
Журнал действительно лежал там большой, как амбарная книга, и заполненный только наполовину. «Л. Апраксина» здесь тоже есть в начале месяца ей выдавали по пятьдесят миллилитров раз в неделю, а ближе к двадцатым числам стали выдавать по сто пятьдесят и трижды. Её неизменным соседом был С. Лучевский, проходивший осмотр (в графе «Дозировка» стоял прочерк) с той же периодичностью, а также А. и И. Лучевские, его постоянные спутницы, получавшие, соответственно, сто восемьдесят и сто тридцать. Других фамилий было немного.
Сто пятьдесят. Не больше, Лакс отложил журнал, А то животное умрёт.
Больше и не надо, Копи поставила на стол графин с водой, аккуратно, насколько позволяли дрожащие руки, налила из склянки до третьей отметки, а потом разбавила водой. Микстура превратилась в зелёный туман, который медленно таял в воде, окрашивая её в зыбкий малахитовый цвет. Запахло сосновыми иглами.
Стул мне дашь? Он за шкафом.
Зачем тебе стул?
Ладно, сама возьму.
Копи устроилась поудобней, посмотрела воду на свет и опрокинула стакан одним залпом.
Волченя смотрел на неё почти заворожено.
Сначала не было ничего видимо, микстура ещё только шла по пищеводу. А потом Копи дёрнулась, словно её ударили, и затрепетала, постукивая подошвами по плиткам. Лицо искривилось в странном подобии улыбки, открывая блестящие зубы, на загривке что-то хрустнуло, тут он уже был готов броситься ей на помощь, проклиная себя за то, что пускает кого попало без назначения но девушка дёрнулась ещё раз и обмякла, словно из неё вытащили батарейку. Потом открыла налитые кровью глаза и закашлялась.
Ещё воды?
Только в другой стакан! Спа сибо!
Она стала пить, клацая зубами о края. Но приступ, видимо, проходил. Лакс заметил, что руки у неё дрожат меньше.
Всё хорошо? Отпускает?
Да, отпускает. Тяжелые дни Приступы, голова кружится
Наблюдать это было очень необычно. За шестнадцать лет жизни Лакс привык к тому, что приступы бывают у него одного.
У меня тоже такое. Я понимаю.
Копи посмотрела на него почти с ненавистью. Так смотрят на незадачливых профанов.
Если бы понимал, знал бы про микстуру!
Лакс не знал, что ответить. Поэтому он просто закупорил микстуру и поставил её обратно в шкафчик. Взял ручку, дописал, по образцу, в журнал ещё одну строчку, но расписываться не рискнул. Видимо, перед приёмом Копи чувствовала себя намного хуже, чем он думал склянка, которую она взяла с полки, была ещё нетронутой, хотя как раз рядом с неё стояла одна початая.
Всё хорошо? Проходит?
До ночи дотяну.
Копи попыталась подняться. Удалось ей это только со второй попытки ноги подкашивались. Лакс попытался взять её под руку. Она молча кивнула и, опираясь на незадачливого ассистента, медленно направилась к выходу. Чувствовалась, что дрожь ещё продолжается, и спазмы блуждают по её телу.
Может, тебе полежать надо?
Не надо. На улице легче станет.
Они вышли в приёмный покой. Тут Копи уже смогла идти сама, хотя и немного шаркала ногами.
Спасибо, сказала Копи, не оглядываясь, и нажала на кнопку справа от двери.
Дверь распахнулась. Там стояли двое мужчина из тех, чьи лица сразу забиваешь, и высокая женщина с пепельными волосами.
Лаксу они были не знакомы. Он заглянул в лицо Копи ей, видимо, тоже.
Простите, кто вы?
Мы из ГУВД, сообщил мужчина, предъявляя удостоверение. Женщина последовала его примеру. Лакс заметил, что на фотографиях и он, и она были одеты по форме, У нас к вам несколько вопросов.
Волченя почувствовал, как перед глазами поднимается жёлтая муть. Он знал, что это такое слабая тень от приступов, которая осталась, несмотря на операцию. Она накатывала регулярно, несколько раз в месяц или если происходило что-то очень страшное и обидное.
Он потряс головой, отгоняя это мерзкое состояние. Муть отступила, затаившись в районе затылка. Волченя хорошенько выдохнул и вытянулся в полный рост, стараясь выглядеть за главного.