«Наверное, заметил и будет задавать дополнительные вопросы», с досадой подумала она и присоединилась к унылой группе неудачников, которым также велели остаться.
Вы все, с презрительной гримасой сказал Хлопко, напишете еще раз ответы. Садитесь передо мной, пишите. Вы списывали.
Мы не списывали! заголосили студенты «честными голосами».
Да? Ну тогда вы легко напишете заново, непреклонно произнес Радон Семенович. Передо мной садитесь. Сумки мне на стол!
Студенты поворчали и принялись, вздыхая, заново писать ответы. Таня тоже что-то написала по памяти и, конечно, получила «пару». Пришла, опоздав, на занятие на родной кафедре, лица на ней не было.
Ты чего? спросили ребята.
Двойку вкатил заревела она.
А что ты в первый раз, что ли?
Да-а-а.
Понятно
Вот так Татьяна получила свою единственную двойку. Потом была пересдача ассистенту, оценка «хорошо», но этот разгромный экзамен в весеннюю сессию запомнился многим.
А сейчас она стояла на верхнем пролете лестницы. Из коридора доносился шум, хохот, пели студенческие песни. Сегодня режиссер ее студенческого театра собрала своих актеров из разных «призывов». Пришло человек шестьдесят, считая с «молодой порослью». Таня смотрела на ступеньки. Сколько раз она по ним поднималась сюда? Одиннадцать лет с перерывом на рождение сына. В последний раз она видела большинство «ребят» около десяти лет назад на похоронах их товарища. И вот сейчас как будто не расставались, как будто не было этих лет, как будто они все вернулись в то счастливое время!
Таня остро ощутила, что того артистического счастья у нее больше не будет никогда и заплакала. Пока плакала, трезво оценила, что три пролета это всего лишь переломы, и грех такое даже думать.
Она с раннего детства хотела прожить несколько жизней. Представляла себя в разных обстоятельствах, играла за придуманных персонажей, выдумывала свои истории. Колоссальная энергия ее души требовала воплощения. Но в театральный поступить «просто так» было нереально, и она пошла в МАИ, потому что ей также сильно хотелось летать в космос, или хоть не летать, но быть рядом.
Что плакать? В воды одной реки нельзя войти дважды!
Какие разные роли она играла и влюбленную девчушку из каменного века, и коварную маркизу, и простоватую любящую жену, и девушку-невесту из рассказа Чехова, зайчишку и даже фурию. Это было одно сплошное большое счастье. Оно закончилось с перестройкой, когда на студенческую жизнь вне учебы перестали выделять деньги, и ДК закрылся. Потом все постепенно восстановилось, и она участвовала в прекрасном юбилейном концерте, играла профессоршу, но больше не вернулась к актерской жизни так сложились обстоятельства.
Зато волей случая Таня начала писать рассказы. Она не играла на сцене, но придумывать образы, истории, проживать жизнь своих героев это было то же самое, даже еще интереснее связывать нити вымысла и правды, представлять знакомых людей в новом облике и в придуманных декорациях, переживать с ними, участвовать в их выдуманной жизни.
Она вытерла слезы, подняла голову. Взгляд королевы тогда она играла главные роли, и играла хорошо! Разве ей сложно сыграть еще раз и не портить своими слезами вечер? И пошла обратно к своей памяти. Ее там ждали.
В комнате стоял дым коромыслом Красивая белокурая девочка широко раскрытыми глазами смотрела на ожившую легенду «старичков», о которых так много рассказывала их режиссер. Приводила в пример, так по-доброму! Чего стоила история об актере, неожиданно для всех во время премьеры поцеловавшего партнершу в губы, отчего у нее вылетели из головы все слова. А как страдал ведущий актер от ведущей же актрисы бедняга то получал настоящую оплеуху, то графином по голове А рассказ о зайцах, во время спектакля возжелавших пойти в буфет, потерявшихся в огромном здании НИИ и прогулявших свою сцену!
Так, все помним? Никакого буфета во время спектакля! А то как с зайцами получится! стращала перед каждым спектаклем свой коллектив режиссер Татьяна Анатольевна.
История о зайках-потеряйках в оригинале выглядела так.
Камерный театр поставил спектакль по пьесе Г. Полонского «Никто не поверит» историю лисенка Людвига, подружившегося с цыпленком Туттой. В середине спектакля была общая сцена с участием семьи зайцев, Совы, Ёжика и лисенка Людвига. Центральная сцена, в которой звери и зрители узнают, что у Людвига есть «тайна цвета апельсина», что он влюблен, и действие развивается дальше.