Чешская полиция, сказал он, вы кто? И что делаете в этой квартире?
Отвернитесь, я оденусь, просительно сказала девушка.
Я встал с кровати. Подошёл к Гонзе. Мы отвернулись. Одновременно, как по команде. Я смотрел на кухонные шкафы.
Прозрачный плинтус между столешницей и фартуком отклеился и горбатился вдоль стены.
«Надо новый купить и приклеить, подумал я. И что за ерудна происходит. Купишь новую мебель, сделаешь ремонт. Года не проходит, как всё разваливаться начинает»
А где Михал? раздался сзади нас голос.
Мы с Гонзой повернулись. Опять таки одновременно. Перед нами стояла худенькая девушка в ситцевом красном платье. Рыжие, даже не рыжие, а огненные волосы она связала сзади резинкой. Обычное милое личико с ямочками. И зелёные-зелёные глаза. С изумрудным оттенком. Я такие глаза видел первый раз в жизни.
Где Михал? повторила девушка.
Вы кто и кем приходитесь Михалу? повторил свой вопрос Гонза. Что вы тут делаете?
Я его сестра, ответила девушка, Злата Мелихова. А где Михал?
Документы есть? словно не слыша её вопроса, продолжил Гонза.
Девушка взяла сумочку, висевшую на спинке стула, открыла её, протянула Гонзе удостоверение личности.
Где Михал? повторила она.
Он погиб, ляпнул я.
Девушка вздрогнула, посмотрела на меня и медленно села на кровать. Закрыла лицо руками. Гонза протянул ей обратно удостоверение. Неодобрительно посмотрел на меня.
В дверь постучали.
Нам придётся всем выйти, сказал Гонза.
Я не умылась, всё так же закрывая лицо руками, глухо сказала девушка, и мне зубы надо почистить.
Всё потом, Гонза открыл дверь, и мою квартиру заполнили деловитые люди с чемоданчиками, пошли.
Я взял девушку за локоть, прихватил её сумочку и вывел из комнаты. В коридоре сунул ей в руку жвачку. Девушка благодарно кивнула.
Мне вещи свои можно забрать? кивнула она на полиэтиленовый пакет, стоящий в коридоре.
Можно, разрешил Гонза.
Мы вышли из дома. Злата мельком взглянула на прикрытый плёнкой труп Михала и сразу же закрыла лицо руками. Жест, полный отчаяния.
Мы с ней в сопровождении Гонзы дошли до параллельной улицы, где располагалось отделение полиции. Там я и провёл время до обеда. Рассказывая про квартиру, про квартиранта, про смску.
Вышел из участка и столкнулся с Гонзой. Он стоял и курил сигарету. Щурясь на солнце и блаженно улыбаясь.
Мне же было не до улыбок. Хотелось есть. Даже не есть, а жрать. Неважно чего. Организм требовал еды.
Пойдём, пообедаем, предложил я приятелю.
Да я на дежурстве, сделав затяжку, сказал Гонза, отпрашиваться надо.
Отпросись, если надо, обходя Гонзу с подветренной стороны, попросил я, у меня неконтролируемый приступ голода на нервной почве. Поэтому поспеши. Или я совершу преступление. И оно будет на твоей совести.
Гонза вздохнул, затушил сигарету, сунул окурок в пепельницу и скрылся в здании. Через минуту он вернулся.
У меня полчаса, сказал он деловито, я сам жрать хочу. Ты угощаешь.
Я хмыкнул, и мы быстрым шагом припустили в сторону Вацлавака. Вышли к коню, спустились вниз. Гонза хотел было нырнуть в KFC, но я остановил его и затащил в находящийся чуть ниже на площади Пауль. На минуту заскочил в туалет. Замыл кровь на туфлях и брюках.
Заказали по тыквенному супу, круассанов, кофе и воды. Сели, поели. Суп приятным теплом разлился по желудку.
Когда мне ключи от квартиры вернут? спросил я приятеля. И что с его вещами делать?
Я тебе позвоню, сказал Гонза, обмакивая круассан в кофе, там сейчас люди работают. Первая версия самоубийство на почве наркотического опьянения.
Да уж, протянул я, лучше бы он мне сначала долг отдал, а потом уже прыгал.
Гонза хмыкнул.
Так денег в квартире найдено сто крон, сказал он, на подоконнике валялись. И всё. Больше ничего. Не считая примерно двух грамм кокаина на столике на террасе. Кстати, по деньгам это примерно десять тысяч. Он тебе сколько должен?
Чуть больше 60 тысяч крон, растерянно сказал я, за пять месяцев. И через неделю очередной срок по оплате подходил. Зачем он мне тогда смс слал?
Не было денег у него, допивая кофе, сказал Гонза, документы и личные вещи на месте. А денег стольник. И кокаин. Кстати, это наркотик для богатых. Простому охраннику в ночном клубе он не по карману.