Всё, что она себе позволяла, так это сходить с бабой Тасей в леса. Они в их северных широтах дремучие, хвойные, сплошь кедр, ольха да лиственница тайга, одним словом. Никаких особых трав знахарка там не собирала, разве что грибы по осени домой таскала.
Алёнка сначала пробовала задавать вопросы: «Что, зачем, да почему», но ответ всегда получала один. «Слушай просто».
Так и бродили они бабуля да внучка от рассвета до заката по непролазной чащобе, даже словом не обмолвившись.
Одно радовало Алёну комары да мошки её не кусали. Как будто даже стороной облетали. И поэтому смогла она всё-таки научиться слушать особенную таёжную тишину. Ныряла в неё и плескалась на волнах покоя. Ничего важного не говорила тишина, но от этого казалась девушке ещё более ценой.
Ни к чему ей в жизни лишние сложности
Окончив школу, Алёна в отличие от здешней молодёжи не спешила упорхнуть за лучшей долей. Не строила планы на счёт института.
Она даже на выпускной не пошла настолько неприятно ей было слушать разговоры о том, что где-то может быть лучше, чем в её родном краю. В классе её недолюбливали, поэтому никто не заметил отсутствия девушки.
Как-то она услышала разговор двух одноклассниц о себе
Девчонки говорили о том, что рядом с Алёной находиться страшно, что от неё странная энергия идёт и заставляет бояться чего-то или гневаться больше меры.
Алёна не понимала, как она может кого-то что-то заставить чувствовать и поэтому разговор этот отнесла к обычным сплетням придурошных подростков, начитавшихся хоррора7.
А между тем, она действительно могла как-то по-особенному влиять на других. Её глаза практически всегда светившиеся ясным, даже кристальным блеском были серьёзны и словно сверлили окружающих насквозь.
Возможно, родись она в средневековье, ей бы не дали прожить долго. Сожгли бы на инквизиционном костре, как нечисть, а может, утопили бы, кто знает
В наши дни Алёна отделалась легко всего лишь перешёптываниями о ней и косыми взглядами, что, в общем-то, её несильно-то и напрягало.
Про мать Алёна редко спрашивала, боялась услышать что-нибудь плохое. Не интересовалась и причинами, почему её оставили у бабушки.
«Раз решили так сделать, значит было необходимо», думала Алёна.
Но иногда воображение всё же рисовало ей встречу с мамой. И тогда прозрачная скупая слезинка медленно стекала по щеке. Но на том всё и заканчивалось до истерик и подростковых заскоков дело не доходило
Алёна, обедать иди, послышался бабушкин голос.
Она тут же бросила своё орудие труда и чуть ли не вприпрыжку побежала к дому.
В сенях витал пряный запах свежих щей
Домик их, неказистый снаружи, внутри был вполне ничего. За чистотой хозяйки следили. Жили не богато, но всё что нужно имелось.
В редкие дни бабуля выезжала в город, что значился райцентром, и возвращалась всегда нагруженная. Алёнке только диву оставалась даваться, видя, как восьмидесятилетняя старуха бойко спешит к калитке, нагруженная словно войлочный вол сумками да пакетиками.
К слову, и выглядела бабуля гораздо моложе своих лет. Подтянутая, резвая, морщин на лице раз, два и обчёлся. Глаза ясные, голубые, нос кверху. Волосы только хорошенько сединой мазануло, но ей это шло. А улыбка таинственная и обволакивающая красноречивей любых слов могла сказать, что владелица её секретов жизни знает немало.
Алёнка зашла в кухню, которая служила им ещё гостиной, где баба Тася хлопотала возле плиты.
Пискнула микроволновка, и девушка поспешила достать из неё тарелку с пышными оладушками.
Бабуля налила наваристого супца и поставила перед внучкой. Ещё немного повозилась и сама присела за стол.
Ели они в тишине. Трапезу разговорами никогда не нарушали, зато после подолгу болтали о том и сем.
Насытившись, Алёна отнесла грязную посуду в мойку и, поблагодарив бабушку, хотела снова бежать на огород, но та её остановила.
Сядь, Алёнушка, я спросить кое-что должна.
Алёна послушно присела на своё место и, подперев голову руками, уставилась на собеседницу.
Скажи мне внучка: какие сны тебе снятся?
Алёнка помимо своей воли залилась краской и, опустив руки, заёрзала на стуле. Чего-чего, а такого вопроса она точно не ожидала
Сны её были неприкосновенны, и не потому, что она считала их чем-то священным, просто последние несколько лет виделось ей одно и то же, верней, как будто фильм какой смотрела. Причудливый, цветной, со спецэффектами, и главный герой имелся. Парень молодой или мужчина уже она ещё не определилась, но приходил он к ней, как к себе домой. Красивый, статный и нежный. Алёнка даже имя ему придумала. Назвала Романом. Почему не знала, просто слово это было синонимом любовных отношений, а во сне у них так и было.