Так он и поступил, взяв белую трость, как шпагу, словно она могла его защитить. Бульдог, потоптавшись, двинулся вслед за ним. И если бы не его пыхтение, да не хруст под ногами ледяной корочки, да не ветер на пустыре, слабо освещённом белыми фонарями автостоянки, стояла бы тишина гробовая. Ведь гробовая не значит полная. Шум ночных машин наверняка слышен во всех гробах. Буквально пару шагов не дошёл Серёжка до тополей и берёзок, которые обступали пятиэтажку. Думая, почему ни один из псов на стоянке не отозвался на лай Жоффрея, он вдруг споткнулся обо что-то мягкое и едва не упал. Жоффрей позади страдальчески заскулил с нотками обиды вот оно, вот, я предупреждал! Переложив трость в левую руку, державшую поводок, Серёжка нагнулся ощупать то, что задел ногой. И оторопел. Это была крупная собака с короткой и густой шерстью, лежавшая на боку. В безжизненности животного сомневаться не приходилось, хоть его тело ещё хранило тепло. Пахло свежей кровью.
Пока Серёжка медленно выпрямлялся, стряхивая с руки эту кровь, которой испачкал кончики пальцев, Жоффрей приблизился и обнюхал мёртвое тело. Он уже не был в панике. Он был просто сильно взволнован. Его приятель, тем временем, попытался выстроить некоторую логическую цепочку. Пса, безусловно, прикончили только что. Прикончили тихо, значит каким-то острым предметом. Бедный Жоффрей всё видел. Поэтому он и начал беситься. Значит, убийца сейчас находится где-то рядом. Да, он не мог уйти далеко. Беспомощно оглядевшись, Серёжка вытащил телефон. Но кому звонить? Он не знал. Как раз в этот миг донеслись шаги. Они приближались со стороны четырёхэтажки. Потом послышался голос:
Жоффрей, Серёжка! Чем вы так озадачились? Проститутку, что ли, нашли? А деньги уже все пропиты?
Мы нашли Малыша, ответил Серёжка, только сейчас догадавшись, кому принадлежит труп, и сразу поняв, кому принадлежит голос. Он не ошибся. К нему вразвалочку подошёл худой и длинноволосый очкарик лет сорока, рокерского вида. Звали его Олег. Он жил в четырёхэтажке напротив бойлерной.
Да, Малыш, проговорил он, направив на труп луч света из телефона, значит, и до него добрались! Вот гады!
Гады, только не те, качнул головой Сережка, те арматурами забивают собак, а этот, видишь, зарезал! Крови полно.
Да, много, признал Олег, и, убрав мобильник, задумчиво закурил. Задумался и Жоффрей, усевшись на лёд. Было о чём думать. Малыш был добрым бездомным псом, любимцем всего двора. Его все подкармливали, особенно тётя Маша, жившая в третьем подъезде той самой пятиэтажки, четвёртый подъезд которой был славен тем, что в нём жил бульдог, поводырь слепого. Она заботилась обо всех собаках и кошках, которым в жизни не повезло. Не только кормила, но и сооружала для них жилища из ящиков и линолеума.
А я, ты прикинь, сижу, читаю Фонвизина, и вдруг слышу Жоффрей разлаялся так, как будто увидел чёрта! сказал Олег, выпуская дым, дай, думаю, выбегу, погляжу, что там происходит!
Да, он его увидел, бросил Серёжка.
Чёрта?
Убийцу. Поэтому и залаял.
Присев на корточки, Олег снова достал мобильник. Включил фонарик. Окурок выпал из его рта.
Ого! Представляешь, он его прямо распотрошил!
Ты чего, серьёзно?
Серьёзно! Сперва перерезал горло, чтоб не орал, потом кишки выпустил!
У Серёжки перехватило дыхание, у Жоффрея, видимо, тоже. Он заскулил.
Заткнись! психанул Серёжка Олег, Олег! А может, ментов позвать?
Олег решительно встал. Очки зло блестели.
Шутишь? Каких ментов? Людей убивают они не чешутся! Постой здесь, я сбегаю за лопатой.
Как за лопатой?
Ну, а за чем ещё я должен бежать? За кочергой, что ли? Надо его зарыть, а то тётя Маша и тётя Оля завтра с ума сойдут! Никуда отсюда не уходите. Если урод вернётся, Жоффрей загавкает, и тогда я этому потрошителю сам мозги из черепа выну!
Серёжка признал эти аргументы очень логичными. Жоффрей тоже. По крайней мере, он перестал пыхтеть и заважничал. Но как только Олег ушёл, они оба скисли. Не удивительно ведь Малыш был их близким другом. Жоффрей однажды украл у него отличную кость, которую сам Малыш стащил ещё где-то. Скорее всего, у псов на автостоянке. Этих собак кормили на зависть всем остальным.
Решив с Малышом проститься, Серёжка сел перед ним на корточки и погладил пса по его большой, лобастой башке. Зачем-то потрогал морду. Мёртвый оскал был страшен.
Бедный Малыш, прошептал Серёжка дрожащим голосом, добродушный парень! Ты никому ничего плохого не делал! За что тебя?