Гамзат, что с тобой? Или ты радуешься возвращению друга больше чем остальные? с улыбкой заметил один из гостей.
Сегодня, как никогда, мне хочется пить, смущённо ответил Гамзат, опорожняя очередную порцию.
Я хотел сказать, что пьют не только на радостях, но и от горя, или когда хотят заглушить нечистую совесть. Но почему-то я не верил в то, что у Гамзата есть совесть. Тот, кому не дана она от природы, не может её приобрести за деньги. А пьёт он, скорее, от страха. Люди подлые отличаются трусостью в последнем я был уверен.
Вечером, когда люди разошлись и в доме остались самые близкие родственники и ближайшие соседи, в дом взволнованно вошёл человек, показавшийся мне незнакомым. Он остановился передо мной, потом окинул взглядом с ног до головы и воскликнул:
Гирей, друг мой, обнял грубо, по-мужски. Не узнаёшь, неужели так сильно изменился?
Андрей, нерешительно произнёс я.
Ну конечно, Скворцов.
Скворец? с грустной улыбкой сказал я.
Он самый!
Это был мой друг на факультете, койки наши в общежитии стояли рядом. Хороший он был парень, способный, но с ленцой, как многие интеллектуалы весельчак, балагур, повеса, а в общем «рубаха» парень.
Родители его жили в Таганроге, а тётка по матери в Дагестане, замужем была она была за лезгином. И потому Андрюша иногда каникулы проводил в горах.
Я был очень рад его приходу. Не менее радовался и Андрей взволнованно, от души выразил он соболезнования, уверял, что переживал очень, когда узнал о постигшей меня беде.
Пытался разыскать место моего нахождения, но безуспешно, и вот сегодня, приехав навестить больную тётушку, узнал о моём возвращении.
В те студенческие годы я познакомил Андрея с Гамзатом. Мы часто проводили вместе каникулярное время, проводили летние вечера у Гамзата.
О, Гамзат, я, конечно, не сомневался в том, что в такую минуту вы будете рядом с другом, сказал Андрей, идя навстречу вошедшему в дом Гамзату.
Мой бывший друг как-то кисло улыбнулся и с опущенными глазами пожал руку Андрея.
Заходите сюда, в комнату ребят, сказал я, открыв дверь, а дочери велел принести что-нибудь съестное.
Андрей, подняв с пола свой огромный портфель, вошёл первым, за ним Гамзат. Нашу отчуждённость и молчаливость Андрей, наверное, расценил как траурную печаль, и старался быть оживлённым и воспоминаниями рассеять нашу грусть.
Я знаю, сказал он, что горцы Дагестана поминают покойных без хмельного, но в данном случае ради меня, русского человека давайте помянем твою матушку вином и заодно отметим твой приезд. Ты не возражаешь? обратился он ко мне и, нагнувшись, вынул из портфеля бутылки коньяка, водки и вина.
Ты, когда не брал в рот хмельного, помнишь, мы называли тебя муллой, а как теперь? обратился Андрей к Гамзату.
До этого вечера придерживался сухого режима, ответил Гамзат, не поднимая головы.
А знаешь, Гамзат, сегодня, увидев тебя после стольких лет разлуки, я почему-то подумал, что ты стал не только чревоугодником, но и преданным поклонником Бахуса, заметил Андрей.
Какого Бахуса? спросил Гамзат.
Был такой древнегреческий бог вина.
А-а, протянул Гамзат, делая вид, что вспомнил.
Если ты настоящий друг, сегодня должен выпить, продолжал Андрей, наполнив гранёный стакан и ставя его перед Гамзатом.
Гамзат заколебался, потом взял стакан и, сделав несколько больших глотков, опорожнил.
Я, конечно, не сомневался никогда в нерушимости твоей дружбы с Гиреем, уверен, что ты пойдёшь за ним в огонь и в воду это хорошо, это настоящая бескорыстная дружба мужская, проверенная годами. Такой дружбе можно позавидовать, искренне восторгался Андрей, а Гамзат тем временем, сражённый этими словами, схватил бутылку с водкой, наполнил стакан и тоже осушил залпом.
Здорово! Но если ты никогда не пил, то, может, не следует начинать с таких ударных доз, заметил Андрей.
Но остановить Гамзата, рука которого потянулась к бутылке с коньяком, не смог.
Гамзат пил, не обращая внимания на нас, его красное мясистое лицо стало багровым, голова наклонялась всё ниже и ниже. Наконец, она свалилась на стол, как тыква, которую не удержал стебель.
Что с ним? кивнув головой, спросил Андрей.
Я молча махнул рукой. Мы посидели ещё немного, поговорили, потом Андрей поднялся, распрощался.
Гамзата привести в чувство не удалось. Когда его ставили на ноги, он валился, словно огромный переполненный бурдюк. С трудом выволокли его ребята из комнаты и потащили к роскошному особняку.