Интонация ее голоса не оставляла сомнения в том, что она находится в страшном, смертельном волнении.
Я подкрался на цыпочках ближе, стараясь не упустить ни слова. Луны еще не было, и потому под деревьями царила кромешная тьма. Я имел все шансы быть незамеченным.
Ели его хлеб, скажите пожалуйста! иронически произнес секретарь. Вы не всегда бывали так щепетильны, хотя бы в тот раз, когда дело шло о маленькой Этель.
Я сходила тогда с ума! Сходила с ума! разбитым голосом вскричала красавица. Я часто молилась Будде и великой Бовани, и мне казалось, что если я, одинокая женщина, буду и в этой стране неверных поступать согласно заветам моего отца, то совершу великий и славный подвиг. Наша религия допускает в свои тайны лишь очень немногих женщин, и я удостоилась этой чести лишь благодаря редкой случайности. Но раз ступив на открывшуюся передо мной дорогу, я шла по ней неуклонно и бесстрашно, и на четырнадцатом году моей жизни великий Гуру Рамдин Синг объявил меня достойной занять место на ковре Трепуне наравне с прочими Бюттотти. Да клянусь священным топориком, я много страдала в этом случае, потому что что худого сделала эта несчастная, принесенная мной в жертву крошка?
Мне почему-то сдается, что ваше раскаяние вызвано больше тем, что я изловил вас в этом, чем моральной стороной дела, насмешливо прервал гувернантку Копперторн. У меня и раньше были на ваш счет кой-какие подозрения, но вполне увериться в том, что я имею дело с принцессой тугов, мне пришлось лишь после того, как я застал вас за упражнениями с платком. И такая романтическая особа окончит на самой прозаической английской виселице! Недурно, право, недурно!..
И с тех пор вы пользовались вашим открытием для того, чтобы убивать все, что было во мне живого, с горечью продолжала она. Вы превратили мою жизнь в сплошной ад.
Ад! изменившимся голосом повторил он. Вы знаете чувства, испытываемые мною к вам. Если я иногда и командовал вами угрозой огласки, то только потому, что находил вас слишком нечувствительной к голосу моей любви.
Любви! с горечью в голосе вскричала она. Как можно любить человека, который то и дело грозит вам позорной казнью? Но вернемся к предмету нашего разговора. Вы обещаете мне полную свободу, если я устрою для вас это дело?
Да, был ответ Копперторна. Вы получите возможность уехать отсюда, когда это дело будет сделано, как только вам заблагорассудится уехать.
Вы клянетесь в этом?
Да, клянусь.
Ради того, чтобы получить свободу, я сделаю все, что угодно! вскричала она.
Нам никогда не представится такого удобного случая, как теперь, продолжал Копперторн. Молодой Терстон уехал, а его друг крепко спит. Вдобавок он слишком глуп, чтобы подозревать что-нибудь. Завещание написано в мою пользу; когда старик умрет, мне будет принадлежать все до последней травки, до последней песчинки.
Почему же вы не сделаете этого сами? спросила его собеседница.
Ну, эти дела совсем не в моем вкусе, возразил он. Кроме того, я не набил себе руку в обращении с этим платком «roomalем», как вы его называете. А от него не остается никаких следов. В этом вся выгода этого приспособления.
Какая гадость: убить своего благодетеля!
Зато какой святой подвиг сослужить службу Бовани, богине убийства! Я достаточно знаком с вашей религией, чтобы понять это. Если бы ваш отец находился здесь, решился бы он на это дело?
Мой отец был величайшим «Борка» всего Джюбльтура, гордо отрезала гувернантка. Он погубил в своей жизни людей больше, чем считается дней в году.
Я охотно заплатил бы тысячу фунтов, чтобы не повстречаться с ним, смеясь, заметил Копперторн. Но что сказал бы теперь Ахмет Кенгхис-Кхан, если бы увидел, что его дочь колеблется воспользоваться ли ей или не воспользоваться таким удобным случаем сослужить службу богине? До сих пор вы действовали безукоризненно. Он, наверное, улыбался, видя, как душа маленькой Этель полетела к этой вашей божественной ведьме. Я думаю, что это было даже не первым вашим убийством. Возьмем, например, дочку этого немца-коммерсанта Эге! Я вижу по вашему лицу, что я снова прав. И вот, после стольких подвигов, вы колеблетесь теперь, когда нет никакой опасности и когда дело представляется легче легкого! Кроме того, совершив этот поступок, вы освобождаетесь от необходимости жить здесь; а эта жизнь, наверное, дается вам несладко, ввиду того, что вы все время, так сказать, чувствуете петлю на шее. Итак, если вы беретесь сделать это дело, делайте его немедленно. Старик в любой момент может уничтожить завещание, потому что любит племянника; а кроме того, он страшно непостоянен.