Т/х «Карл Линней» на ходовых испытаниях с перекрашенным названием. Было название «Кавказские горы», но Нина Петровна Хрущёва заново перекрестила, и стал «Карл Линней»!
Фото: личный фотоархив
В три часа дня наш экипаж, аж двадцать человек, был построен на причале у наспех сколоченного постамента-трибуны и взят «в коробочку» рослыми дядями, подъехавшими на консульском автобусе. По другую сторону трибуны выстроили свою технику телеоператоры, расположились шведские и наши мидовцы, гости, заводские чины, охрана и огромная возбуждённая толпа рабочих верфи.
Наконец, подъехал кортеж из восьми машин, и маленький толстячок на коротеньких ножках Никита Сергеевич суетливо влез на трибуну вместе со шведским премьером, а сзади, под локоток, дяди подняли Нину Петровну и переводчицу из посольства.
Никита Хрущёв приветствует рабочих на верфи Гетеборга.
Фото: личный фотоархив
Позвали на трибуну и капитана, Бориса Григорьянца: без капитана «крещение судна» не положено по обряду. Дяди упирались, но ритуал им подтвердили сами шведы. Капитана поставили рядом с Ниной Петровной, а за его спиной встал еще один дядя, который дышал ему прямо в затылок
Никита Сергеевич помахал кулачком, что-то прокричал срывающимся на «петуха» голосом про дружбу и сотрудничество, и подтолкнул вперед Нину Петровну. Она сбивчиво и невнятно пробормотала себе под нос что-то по бумажке и закончила словами: «И нарекаю тебя именем Карл Линней! Да будет тебе семь футов под килем и благоденствие твоему экипажу!»
И наступил торжественный момент: Нине Петровне подсунули бутылку «Шампанского» на шнуре, протянутом со среза полубака И вместо того, чтобы с силой качнуть бутылку в сторону судна, Нина Петровна просто неуклюже выпустила бутылку из рук Как бы уронила
Поскольку судно стояло на стапеле, а скуловой срез, куда предстояло удариться бутылке, находился в десятке метров от трибуны, бутылка лишь слегка коснулась борта и не разбилась, как это положено по ритуалу!
Н. П. Хрущёва «крестит» т/х «Карл Линней». Гетеборг, Швеция, август 1964 г. Фото: личный фотоархив
Наступило некоторое замешательство. На Нину Петровну жалко было смотреть: она готова была расплакаться.
Макитра! пробурчал довольно громко по-украински Гена Поляков.
Хуже! Ворона! добавил Миша Гимпельман уже в полный голос. Касаткин стал покашливать (признак волнения), но смолчал.
Тут же стоящая впереди строя «широкая спина» повернулась и со значением посмотрела на строй. Все притихли.
Ну, теперь все мели мои, то ли в шутку, то ли всерьез брякнул отважный капитан Григорьянц Хрущеву.
А ты (по-свойски, на «ты» ответил Хрущев!) позвонишь «крестной», если что!
И охраннику:
Дай капитану свой номер телефона, иначе его не соединят!
Хрущев похлопывал капитана Григорьянца по спине и улыбался во весь рот: его ведь снимали камеры, и неловкость положения не должна была быть зафиксирована, а то наплетут журналисты чёрт те чего мистического, вроде конца карьеры (как в воду глядели!)
А я уже один раз вашим крестником был, осмелел Григорьянц.
Как так? удивился Хрущев.
Капитан т/х «Карл Линней» Борис Григорьевич Григорьянц. Фото: личный фотоархив
А мне на выпуске из училища вместе с погонами и кортиком вручили ваш Указ о демобилизации, улыбался Григорьянц в усы, вот весь наш выпуск флотских офицеров и прозвал вас «крестным отцом». И все теперь на гражданке.
Ну, вот видишь как хорошо вышло: получил такое прекрасное судно, ты тот же самый командир, только не военный! Пока не военный! пошутил Хрущев со значением, обнял капитана за плечи и развернул к объективам камер: для истории!
Тем временем Нине Петровне подсунули вторую бутылку шампанского, предусмотрительно заготовленную Владимиром Касаткиным, в расчете «на дурака», как оно и произошло.
Вторую бутылку уже втроем: Нина Петровна, Хрущев и Григорьянц качнули с такой силой, что шампань взорвалась у борта, как граната!
Наверху, на скуле, боцман со шведскими рабочими под звуки оркестра сдернули белое полотнище, под которым было второе полотнище с новым названием «Карл Линней». И все захлопали под вспышки блицев.