А Первый, тем временем, начал увольнение «троек» на берег, пассажирский катер уже ждёт нашего вызова..
Второму помощнику Первый указал на трех женщин и сказал:
Ты, Антон, знаешь английский, пойдешь старшим!
Антон оглядел свою команду: это были побитые жизнью пожилые дамы, словно сошедшие с полотен Александра Дейнеки, многие годы отдавшие морским скитаниям и мужским коллективам Почти ежедневно встречая их на рабочих местах он не обращал внимания на их внешний вид: повседневная рабочая одежда нивелирует недостатки фигуры и даже возраст. Этих женщин двух поварих и пекаря Антон всегда видел в белом и только в белом Как то примелькались.
Сейчас они предстали перед ним в несуразно одинаковом, как у солдат, одеянии: полупрозрачных капроновых ажурных блузках, под которыми просматривался двойной комплект бретелей В черных, до пят, юбках, обтягивающих мощные, в жировых складках торсы и квадратные зады. На ногах у них были огромные «скороходовские» туфли на солдатских каблуках В руках у каждой ридикюль послевоенных времен.
С одной стороны, Антону стало жаль этих добрых тетушек, они никогда не отказывали «собачьей» вахте (с нуля до четырех утра) в остатках ужина, в закуске при распитии и даже в займах до получки Они прожили большую часть жизни, вставая «с петухами» и ложась тоже «с петухами», добирая сон урывками, днем.. В обмен на радость материнства и семейный уют постоянное брюзжание вечно недовольных мужчин. От которых никогда не услышишь слов благодарности, на них действует долговременная скученность одних и тех же лиц на малой территории И все это за жалкую зарплату, только и того то, что получишь кучкой и, вроде как много, ведь на еде и береговых расходах сэкономлено
Но, с другой стороны, Антон мечтал посидеть в роскошном баре с такими замечательными друзьями, как Миша Гимпельман и Герман Потоцкий, острословами и умницами. Ходить по лавкам ни дома, ни за рубежом он терпеть не мог! Хватал, не торгуясь то, что наметил и ходу. А с этими дамами будет одна лишь мука И он мгновенно принял решение:
А я не иду на берег. Я себя плохо чувствую. Я отдам деньги ребятам и скажу, что мне купить, соврал Антон, глядя в сторону. А с ними пошлите Софью Абрамовну, она партийная и на немецком чешет, как на родном иврите! осмелел Антон.
Без тебя разберусь, кого с кем послать! Свободен. Болей. разозлился Первый.
Что б больше к нам не приходил, понял? Стеснительный какой, мы ему не нравимся, с нами ему стыдно! раскусили Антона дамы.
Когда пришел большой пассажирский катер и агент привез пропуска и деньги, Первый зашел в каюту к Антону:
Ты там в преф проигрался. Так эти тебя ждут. Думают, что хочешь кинуть их, потому и не идёшь на берег. Приходили ко мне куратор с Гимпельманом, просят отпустить с ними. Куратору не поперечишь. Иди!
Гибралтар или «Скала» (Rock), как его любовно называют сами тридцать тысяч жителей это полукилометровая гора обрывом в море, напоминающая наш Аю-Лаг в Ялте, повёрнутый наоборот, и одна-единственная, двухкилометровая главная улица, так и названная Main-Street. Она сплошной ряд аккуратных магазинчиков и лавочек, с обязательным кондиционером и бесплатным кофе. На улице разноязычная речь моряков всех стран и флагов со стоящих на рейде торговых и военных судов.
Гибралтар это вселенский базар! Один из популярнейших в мире, среди моряков, после Сингапура, Бангкока и Манилы из-за очень низких цен, здесь беспошлинная торговля «duty free». Правда, товары здесь ширпотреб самого низкого качества, в основном кустарное производство.
На берегу решили попить пивка, разойтись, сделать покупки, а после в «Trokadero» кабаре с женским испанским оркестром!
На покупках достаточно было надписать название судна и свою фамилию и на рейд их доставят сами продавцы.
Антон заходил поочередно в магазинчики и везде ушлые испанцы сразу определяли русский. Они начинали столь бурно выражать свое восхищение запуском человека в космос, одновременно подсовывая свой товар, что подыгрывать им Антону надоело и он решил купить в следующем магазине ящик «Кока-колы» и на этом завязать с торговой суетой, она его просто угнетала.
Войдя в магазин, он увидел менее всего желаемых встретить наших поварих. Двое из них вытирали слёзы, а «шефиня» нервно курила.