В голове шумело, перед глазами была пелена. Глотнул воды, взял несколько леденцов. «Интересно, кто утверждал все это? Явно дальше городского парка никуда не выходил».
Рустам откинулся на снег и попытался оглядеться вокруг, но несущийся снег слепил глаза, набивался в рот и в нос, не давая дышать. Да и темень была такая, что на расстоянии вытянутой руки ничего не было видно. «Замерзну, заметет снегом, и никто не найдет», пронеслось в голове. Впервые в жизни ему стало по-настоящему страшно.
«Папа, когда я проснусь, ты будешь уже дома? Я буду тебя ждать», вдруг отчетливо услышал он голос своего пятилетнего сынишки. «Сын будет меня ждать, а я тут раскис, как кисейная барышня! разозлился он сам на себя. Нужно бороться, наши меня не бросят».
Я вернусь, Максимка, обязательно вернусь!
Мысли о сыне придали ему сил, и, перевернувшись на живот, скрипя зубами и матерясь во все горло, он пополз вперед, приблизительно определив необходимое направление. Полз, не разбирая дороги, домой, к сыну и любимой жене, пока не свалился в ложбинку, на время укрывшую его от несущегося и ранящего лицо ледяного снега.
***
На КДП радист уставшим голосом продолжал вызывать 335-й. Маленькое, насквозь прокуренное помещение не могло вместить всех, кто бесконечно вслушивался в шорохи и треск рации в надежде услышать знакомые позывные. И вдруг шумы в заветном аппарате усилились:
Я 335-й, я 335-й, слышу вас хорошо!
Радостный гул множества голосов пронесся по коридору: «Жив, Рустам жив!» Но радость тут же сменилась тревогой сколько он сможет протянуть при таком морозе и ветре?
Он ранен, послышался голос радиста. Повреждена левая нога, кровотечение сильное. 335-й, ты где? Не отвечает, растерянно посмотрел молодой лейтенант на командира, который все это время находился рядом.
Дай мне! отодвинул его командир. 335-й! Ты слышишь меня?
И снова тишина в эфире, и мысли одна тревожнее другой.
Слышу вас. Решил вздремнуть немного, попытался пошутить Рустам.
Перед глазами плыли черные круги. Несмотря на жуткий холод, он чувствовал влажную теплоту в левом меховом сапоге.
«Шутит значит, еще не все потеряно», подумал командир.
Нет уж, ты не спи. Нас жди в гости, говорил, а сам с тревогой вслушивался в голос летчика: только бы не потерял надежду, только бы не поддался панике. Тогда конец неминуем. Мы отправили в твой квадрат вездеходы, они уже ищут тебя. Только не засни, иначе замерзнешь. И уже совсем тихо добавил: Держись, сынок.
Спасибо, понял. Приказ держаться, постараюсь выполнить, командир! Отключаюсь, боюсь совсем посадить рацию.
«Эх, вертолеты бы отправить на поиски! Проклятый буран!» с горьким отчаянием подумал командир.
Что с метео? обратился он к метеорологу, хотя и без него было понятно, что до утра этот кошмар не закончится.
К утру возможен спад бурана, виноватым голосом доложил офицер.
К утру машинально повторил командир.
Он вдруг вспомнил невероятный по своей абсурдности лозунг, который частенько произносился во времена его молодости: «Человек царь природы!» «Хотел бы я сейчас посмотреть в глаза тому, кто придумал подобный бред! Пойди вот, усмири эту силищу»
***
Елена с тревогой прислушивалась к шуму за окном. Такого мощного бурана она не помнила. Укрыла мирно спящего сынишку и подошла к окну. Она никогда не спала во время полетов. Всегда ждала прихода Рустама. «И чего наших так долго держат на полетах? Домой бы уже распустили». Ей было неспокойно. Она ходила из угла в угол, зачем-то поставила чайник и снова посмотрела в окно. Командирский УАЗ остановился напротив подъезда. «К кому это командир приехал в такое время?» едва успела подумать она, как раздался звонок в дверь.
Елена распахнула ее. На пороге молча стоял близкий друг Рустама Алексей. Она медленно отошла к стене, как будто пыталась найти в ней спасение. «Самое страшное для жены летчика это увидеть на пороге молча стоящих сослуживцев, вдруг вспомнила она слова подруги, муж которой разбился несколько лет назад. Страшнее ничего нет».
Елена почувствовала, что опускается на пол. Алексей успел ее подхватить.
Нет, Лена! Рустам жив. Слышишь меня? Он слегка встряхнул ее за плечи. Но ему нужна помощь. Только ты сможешь его спасти. Времени на слезы нет. Поехали.