Зачем моих друзей обижаешь? прозвучал гневный старческий выкрик. Хедрику потребовалось две виры, чтобы отыскать хозяина голоса: тот сидел за столом в углу, облаченный в белый дублет, поросший плесенью. Только приглядевшись, волшебник разглядел в темноте его просевшее лицо и два огромных пустых глаза. Мертвых глаза.
Летописец уже не был человеком. От Илуса прежнего остался смутный образ его самого в тысячелетнем возрасте, но остался не на долго. Он медленно исчезал, обращаясь в эссенцию души, в унтвика без желаний и чувств.
Длинные седые волосы скрывали половину его полупрозрачной головы, на кончике носовой кости, едва прикрытой грибным наростом, перекошенные на одну сторону неуклюже сидели очки. Кожа с трудом закрывала собой череп, позвоночник с ребрами и другие кости. Неживой, но еще и не до конца мертвый. Илус был лишь призраком, не человеком.
Мудрец сверлил Хедрика глазами и ему, великому волшебнику Руны, стало не по себе.
Илус Краджус! воскликнул алакс и распростер руки, тем самым скрыв свою внезапную неловкость. Давно не виделись, мой друг!
В первую туну Хедрик хотел подойти и обнять летописца, но потом вспомнил о его естестве и замер с глупой ухмылкой на лице.
Ты мне не друг, злобно отсек Краджус. Говори, зачем пришел и убирайся.
Хедрик в одно мгновение оказался у стола. От неожиданности летописец чуть было не упал со стула. Алакс впился в его круглые пустые глазницы.
Не испытывай мое терпение, старик, сквозь зубы процедил волшебник. Однажды оно может кончиться, и тогда я разнесу твою треклятую башню на кирпичи.
И тогда ты освободишь меня
О, да, ты получишь свою желанную свободу, но не вздумай этому радоваться. Твоя душа пополнит список тех душ, что отправятся ко мне с ближайшим перераспределением.
Зеркало
Да, Илус, зеркало отныне мое, и я буду решать, кто через него переродится, а кто нет. Так что пока я не соизволил превратить твою обитель в груду камней, будь добр, обращайся ко мне с уважением и полагающимся мне почетом, как и все остальные, понял?
Да, неохотно призрак кивнул головой.
Не слышу, прошипел Хедрик.
Да, мой алакс, ответил Илус и отвел взгляд.
Вот и ладно, волшебник всплеснул руками и отошел от старика как ни в чем не бывало. Он оглядел пыльную комнату и постучал по столу. Чем ты занимаешься целыми днями, Илус?
Летописец было открыл рот, чтобы ответить, но Хедрик не дал ему сказать ни слова:
Точно уж не уборкой. Здесь бардак, пора бы навести порядок, и он взмахнул рукой. Каждый его палец встрепенулся, словно играючи на невидимом музыкальном инструменте. Пыль и тела мертвых пауков поднялись в воздух, закружились в смерче и пропали; фолианты, свитки и книги заняли свои места на полках. Комната засияла чистотой, но Хедрик на этом не закончил.
Ненавижу проклятущих фей, они отвратительны, с издевкой заявил он, глянув на сильф. Сильфы попадали со страху. Особенно отвратительны те, что умеют летать.
Ему не нравилась ни одна элементаль стихий, кроме, быть может, элементали огня. Под молящие взгляды Илуса, Хедрик похватал трепещущих сильф и, сжав кулак, раздавил их, обращая каждую в бушующей вихрь.
Старец любил их. Илус закрыл глаза. Капли слез стекли по его седой бородке и исчезли. Он не мог по-настоящему плакать, будучи уходящим в вечность духом.
Последнюю элементаль алакс поймал и зажал в своих цепких пальцах. Она закричала, но крик ее был лишь шумом ветра, незначительным и не осязаемым. Хедрик его даже не заметил.
Так-то лучше, радостно воскликнул он, небрежно вытащил стул из завалов пергамента, уселся напротив старика и положил ноги на стол. Астрономическая башня перешла в его полное распоряжение. Туны две владыка блаженно отдыхал и наслаждался проделанной работой, потом заметил пылинки на очках Илуса, взмахом руки стянул их с его носа и протер стеклышки несчастной вырывающейся сильфой.
Зачем вы пожаловали, мой алакс? дрожащим голосом спросил Илус, пытаясь забыть о смерти драгоценных ему сильф. Что вас привело ко мне сегодня? В прошлый раз вы приходили за Эйдэном. Неужели он погиб? Это был мой лучший жук, иного у меня нет.
Хедрик вернул очки, а элементаль, все еще сопротивляющуюся, запустил в окно. Нечисть пролетела через комнату, ветром ударилась о стекло и скатилась вниз, полуживая.