Итак, Катя, тебе прочитать весь документ или просто перечислить, чем ты теперь владеешь?
Владения можешь опустить, прочитай остальное.
Так как я не могла объяснить, что именно меня интересует, поэтому пусть зачитывает всё.
А там только пункты о собственности и счетах, которые тебе передает Глеб и пункт о том, что он обязуется быть верным тебе.
Он обернулся к Глебу, а тот смотрел на меня ясным, синим взором и улыбался:
У тебя есть вопросы или предложения?
Я даже не успела подумать, прежде чем спросить:
А я что, ничего не должна по брачному контракту?
Нет, можем внести твоё предложение.
Ну да, меня ищет весь мир, некоторая часть этих, со сверхспособностями, языков я не знаю, двигаюсь с трудом. Чего бояться, всё равно никуда не денусь. Я только отрицательно покачала головой.
Пойдём, я тебе ещё кое-что покажу.
Глеб взял меня за руку и повёл в свой кабинет. На столе лежал свёрток, который дал Аарон.
Это тебе.
Сверток оказался тяжёлым. В шкатулке лежало ожерелье из какого-то металла, переливающегося всеми цветами радуги, состоящее из узких звеньев и маленьких капелек. Глеб взял его из коробки и надел на меня. Сразу же охватило ощущение тепла и уюта, спокойствие растеклось по всему телу.
Что это за металл?
Аарон создал его в память своей жены, она была человеком.
Была?
Её убили, уже много лет назад.
Кто?
Люди, его они не смогли убить, а её нашли и сожгли в доме.
Руки Глеба, после того как он надел на меня ожерелье, остались на моих плечах, он как бы обнял меня со спины. Может быть, мне так хорошо и спокойно от его рук, а не от ожерелья? Стоп, сказала я себе, это ожерелье подарок от того, кто любил свою жену-человека, а может быть любит до сих пор. К Глебу это отношения не имеет. Я спросила первое, что придумала, снимая его руки со своих плеч:
А бассейн здесь есть? Поплавать хочется.
Он подхватил меня на руки и мгновенно перенёс к бортику небольшого бассейна под стеклянным куполом.
Мне бы переодеться.
Купайся спокойно, никто сюда не придёт, я тоже.
И исчез. Я постояла в недоумении минут пять, не зная, что делать. Оглянувшись, увидела на изящной скамейке полотенце и халат, и ещё стойку для одежды. Всё было готово для того, чтобы я купалась. Только купальника не было. Надо было записать в брачный контракт пункт об обязательном наличии купальника в бассейне. Да что я всегда себя стесняюсь? Моему мужу хочется, чтобы я купалась обнажённой в бассейне, значит будем. Дольше всего я возилась с ожерельем, но оно хотело оставаться на моей шее, пришлось оставить. Сцена была ещё та я со своим любимым телом, обнажённая и с шикарным ожерельем на шее. Какой-нибудь авангардист-фотограф в обморок бы упал от этой картины. Плавала я с удовольствием, и действительно никто не пришёл.
Я едва нашла дорогу обратно в свою комнату, гуляла по дворцу и рассматривала картины на стенах. Весёлыми были хозяева, всё так светло и радостно, видимо они были здесь счастливы. Надо и мне этому научиться, принимать всё просто, а то я везде найду, о чём переживать. А всё от того, что я не верю в себя, в то, что кто-то может полюбить, что-то сделать просто так, потому что это я. И в этом доме я тоже никому не верю, постоянно жду какого-то подвоха. От Глеба в особенности, хотя он ни разу меня не обманул, и даже замуж взял совершенно официально, и даже честно объяснил, почему он это делает. Сама заявила громогласно, что согласна с любым решением и тут же изображаю невинность и прикрываюсь одеялом. Муж ведь со вчерашнего дня, вернее ночи, имеет полное право. Тем более, что сама первая объявила, что люблю его. Может, тогда мне было легче объявлять о любви, потому что была абсолютно уверена, что скоро всё закончится и ответственности за свои слова не несла никакой. Виктор прав голову выключить, оставить одни инстинкты, и тогда все будут довольны.
Надо чем-то себя занять, иначе опять придумаю какую-нибудь мысль, и она помешает мне быть правильной женой, правда я совсем не знаю, как это. И, конечно же, пошла в библиотеку. Что я надеялась там найти? Взять книгу и на такой-то странице обнаружить совет как себя вести во всех жизненных ситуациях? С такими мыслями я перебирала корешки книг, стоящих на полках, увы, они все были на иностранных языках. Потом я увидела альбомы на изящном столике у окна. Несколько альбомов с зарисовками природы, видимо они принадлежали молодой девушке, которая училась рисовать, судя по неровным мазкам кисти. Ещё один в большом и красивом переплете содержал какие-то записи, всего скорее стихи. А остальные альбомы оказались посвящены любви. Профессионально выполненные зарисовки весёлых сцен свиданий на лоне природы, у реки, в комнатах, может быть даже этого дворца. Сцены, мягко говоря, фривольные.