Видимо, нас уже ждали, потому что мы на полной скорости въехали во двор какого-то дома и ворота за нами сразу захлопнулись. Дверь с моей стороны открылась, кто-то подхватил меня на руки и быстро внёс в дом. Обернувшись на Глеба, я увидела, что машины уже не было.
Меня куда-то несли в полной темноте и полной тишине. Я вцепилась в шею несущего меня парня и тряслась как осиновый лист. Ну и где вся моя храбрость и достоинство? Всего-то темнота и неизвестность.
3
Комната, в которой я оказалась, была очень маленькой, но дверь выглядела как в сейфе крупного банка в Америке, судя по фильмам. А может, это действительно хранилище банка, я же не знаю, как выглядит, например, депозитарий, для меня это только слово, не имеющее визуального подтверждения. Так я думала часа два, сидя на диванчике и выкурив уже почти всю пачку сигарет. Кстати, я даже не успела заметить, кто же меня принёс в эту комнату. Меня просто закинули на диван и быстро захлопнули сейф. Всё просто обо мне забудут, и я задохнусь, проблема будет решена.
Наконец в сейфовой двери звякнуло, и она открылась, вошёл Олег. Выглядел он ужасно: одежда порвана, на руках рваные раны, но кровь только на одежде.
Поехали домой.
Лучше не спрашивать, что случилось?
Нет.
Но уже в машине он решил внести ясность:
За тобой приходили.
Так поранить тебя люди не могли, значит, это ваши.
Да.
Больше мы не говорили. Нас никто не встретил, и Олег проводил меня наверх. Ран на руках уже не было гладкая чистая кожа.
Ты поселишься в другой комнате, её уже подготовили.
Это оказалась действительно комната, а не зал. Уютная и очень солнечная. Такое ощущение, что она со всех сторон освещена яркими лучами восходящего солнца. Я пожалела лишь об одном бассейн, видимо, теперь исключён. Как быстро привыкаешь к роскоши, можно подумать в моей маленькой квартирке в прошлой жизни был бассейн. И тут у меня началась истерика. Я, конечно, не выла и не бегала по комнате, а забилась с головой в подушки и начала рыдать. Меня трясло вместе с кроватью, а слёзы лились ручьем. Нервы не выдержали многодневного напряжения, и отсутствие бассейна оказалось последней каплей. Осознав эту мысль, я стала смеяться хриплым истерическим смехом. Закончилось всё так же быстро, как и началось: никаких мыслей, никаких сил. Сколько это продолжалось, я не осознавала. Просто пустота.
Видимо я заснула, потому что когда открыла глаза, был уже вечер. Надо встать и умыться. Ванная напоминала римские бани, и в центре голубел маленький бассейн. Я чуть не утонула несколько раз от хохота, пока плавала. Интересно, здесь каждая комната имела свой бассейн?
И, конечно же, в самый неподходящий момент я вспомнила, что сказал Глеб: громко позови и тебя услышат в любом конце дома. Значит, услышали все. Ну что ж, шницель имеет право на истерику, у тётеньки сдали нервы, пусть радуются, что это происходит не каждый день по два раза.
Гардеробная оказалась значительно меньше, но одежда практически та же. Интересно, а кормить меня сегодня будут или посадят на жёсткую диету, чтоб истерик меньше было? Балкона здесь не было, а я не знала, как самой пройти в ресторан. Крикнуть что ли? Но кричать не пришлось зашёл Олег и пригласил на ужин в соседнюю комнату, там был сервирован столик.
Я буду рядом.
Мне очень хотелось спросить, где Глеб, но я удержалась. Его не было ещё три дня.
Опять наступили тоскливые дни полного одиночества, Олег не в счёт. Я знала, что он где-то рядом и всегда проявляется, как только стоит о нём подумать, но мне нужен был не он. Окна в комнате были из толстого бронированного стекла и просто аккумулировали свет, так что мне приходилось днём зашторивать окна. Олег, заметив это, почему-то попросил всегда оставлять хотя бы одну часть окон открытой, сам он при этом не заходил в комнату. И я поняла они боялись солнечного света. Мы выезжали из дома только глубоким вечером, а тогда в санатории был очень сумрачный день.
Вот появится сейчас Глеб и скажет пора. Или ничего не скажет. Но появился Олег и пригласил меня на ужин. Он был в чёрном костюме, а не в футболке и джинсах как обычно, и я догадалась, что идём в ресторан. Видимо что-то решилось. Я очень тщательно выбирала платье, ведь может быть это мой последний вечер. Взгляд остановился на тёмно-лиловом, с белоснежными вставками по рукавам и краю широкого отложного воротника. Никаких украшений решила не одевать, вспомнив историю с браслетом.