Панин внимательно слушал.
За вашими разработками должна прилететь «ВПС», продолжал биолог. После она отправится на «Т-2», там пройдёт осмотр. После осмотра вместе с солдатами она улетит. Куда, не знаю. Генерал Макаренко вот-вот сменит весь караул на «Т-2» и подъездах к ней. Сам он должен прилететь туда.
Но Начал Панин. «ВПС» уже сутки как на базе, а генерал уже сменил караул, и, наверное, толкает речь.
Свинцов поперхнулся кофе, опоздали. «ВПС» завтра утром наверняка вылетит. Нам нужно уничтожить «Т-2», бойцов и «ВПС» с грузом. Так мы сорвём этот сумасшедший план или хотя бы время выиграем.
Что?! Вы в своём уме?!
Если мы этого не сделаем, возможно, уже завтра начнётся война. Вы представляете что, такое война в наши дни? Сейчас столько оружия восток сметут сразу, радикально, вы понимаете? Большая часть земли может стать не пригодной для нормальной жизни. Погибнут миллиарды, миллиарды людей.
Должен же быть другой выход. Там же люди!
Думаете, мне легко? Он сделал последний глоток, и, вздохнув, сказал: «Выхода нет. Будь другой вариант, я бы не стал предлагать этот. Иногда необходимо делать то, что нужно, а не что легче».
Панин нервно забарабанил пальцами по столу. Всё это было слишком сложно. Не пойти на преступление и спрятаться? Но бездействие окажется ещё большим преступлением. Любой здравый человек поймёт, что после окончания этой войны светлое будущее не наступит ещё очень долго, одни будут жить в подземных городах, а другие погибать на поверхности.
У меня в ангаре есть пара интересных вещей. Но на «Т-2» наверняка есть система ПВО, нас собьют, наконец сказал Панин.
ПВО там нет, это я знаю точно. «Т-2» это всего лишь тренировочная база.
Свинцов посмотрел на наручные часы: «Полтретьего. Не успеваем. Поехали».
Вы самолётом управляли?
Брал несколько уроков.
Свинцов и Панин сели в «Land rover».
Не планировал в своей жизни убивать людей, сказал Панин, заводя двигатель.
Я тоже.
Тем временем на «Т-2».
Генерал Макаренко осмотрел разработки Панина. Лазерные пушки; бронекостюмы, напичканные всякой электроникой; десятки ампул с какой-то синей жидкостью; множество других вещей. Почти все разработки строго засекречены. Их чертежи хранятся в не менее засекреченных лабораториях Панина.
Бойцы после очередных стрельб сидели в ангарах, начищая винтовки.
Говорят, наше обучение закончилось. Дальше будет настоящее пекло, сказал Север, сидя на танке и чистя дуло винтовки.
Угу. Скорей бы, кивнул Кабан. А то последнее время совсем скучно. Ещё и запретили со второй ротой биться, совсем никакого веселья.
Если бы кое-кто не сломал два ребра 97му и не выбил челюсть, не запретили бы, сказал один из парней.
Сопроводив генерала Макаренко к федеральной трассе, командир вернулся на базу. Он достал пачку сигарет и нервно закурил, повторяя про себя: «Если б я знал»
Генерал чётко разъяснил весь план, при этом улыбаясь и даже подшучивая. Он был явно рад, что обучение закончилось, и наконец можно приступать. Он говорил про новый мир, про объединение всех государств в одно. Его речь была воодушевляющей и наверняка подняла бы массу безмозглых псевдопатриотов.
День тянулся медленно и скучно. После обеда все тренировки отменили, и бойцы просто слонялись по базе, как бы это ни было странно. Новые часовые, которых выставил генерал Макаренко, молча всматривались в горизонт. Север прошёлся по базе, несколько раз подтянулся на турнике и сел под стеной казармы. Смотря в ясное небо, он задумался: «Как всё быстро изменилось. Ещё недавно я был простым беспризорникам, а теперь Я получил, что хотел. Завтра улетаем. Сколько же народу придётся завалить? А может быть, меня завалят? Ну, и хрен с ним, в этом мире мне делать нечего, терять нечего, а приобретать что мне теперь нужно? Ничего, совсем ничего. Этот мир пуст, чего здесь хорошего? Ещё и эти норты. Убьют, пускай. Главное чтобы не на первом задании, будет обидно, да и целей нужно уложить больше, чем уложит Штырь. Вот, будем считать это целью».
После эксперимента в сознании Севера многое изменилось, но необъяснимая злость осталась. Он не думал о том, кого и за что он убьёт. Он не боялся умереть, потому что видел, как быстро и без мук умирали их «цели».
День прошёл всё так же скучно. Бойцы легли спать раньше отбоя. Все ждали следующего утра.