Ну, вобщем, пили-ели-поздравляли.
Около полуночи гендиректор поднялся, в туалет сходил и объявил:
Хватит гулять, пора в аэропорт.
Я поднялся пожал мужикам руки, поклонился дамам и к себе в номер подался. На балкон вышел покурить. Вечерние сумерки уступили место ночи, и небо погрузилось во тьму. Город сиял гектарами огней. Мне почему-то вспомнилась Увелка с фонарями не на всякой улице и безмолвной темнотою за околицей.
Лег спать, уверенный, что не просплю занятия.
Сосед под утро объявился с остатками стола из номера 416. Имею в виду остатки пиршества а вы о чем подумали? Впрочем, после рассказа Николая, как он провожал родственников в аэропорту, о столе и я бы так подумал.
Сотрудники посчитали батьку Безбородова слишком пьяным для полета и захлопнули пред ним пропускные шторки. Гендиректор Курганмашзавода так двинул по преграде кулаком, что
одна повисла нахрен! скривился Коля.
Мусора, обнажив шпалера, задержали гостя из Кургана. Мама Безбородова позвонила самому главному начальнику КГБ по Челябинской области другу семьи. Приехали ребята в штатском с генералом, хулигана у ментов забрали и через другой терминал провели к самолету.
Вы чем будете похмеляться? спросил Николай. Что вам налить?
Ничем не буду я в университет.
Вчера был день заезда расслабиться можно. Сегодня начинаются экзамены.
Построены они были так. День мы с лектором разбираем экзаменационные билеты, он отвечает на все наши вопросы короче, консультирует. На другой сдаем экзамен комиссии, наугад вытянув билет. Приехав в понедельник, я в среду сдал марксистско-ленинскую философию на «отл», в пятницу политэкономию капитализма аналогично.
На выходные не поехал домой, а решил развеяться в Челябинске.
Студенты наши со дня приезда, спарившись, кинулись развлекаться. До курьезов доходило. Одному я стал свидетелем.
Из универа пришли, конспекты-книжки побросали и вниз у парадного кучкуемся и группируемся: кто в театр, кто в кино, кто на танцы, кто. Из подземного перехода парочка наших поднимается идут под ручку, одну мороженку на двоих облизывают ну, чисто голубки. Со мною рядом паренек стоял, по всему видать выдерга кричит:
Лизка, где ты шляешься? Тебя муж в фойе ждет.
Какой муж?! дамочка отпрыгнула от кавалера метров на пять.
Челябинск весь согнулся в хохоте.
Я себе так решил баб и в Увелке машинами не передавить, а где там взять театры? выставки? концерты? В «Вечернем Челябинске» афишу взглядом пробежал:
смотрел? нет, не смотрел; поеду, посмотрю;
видел? нет, не видел; поеду и увижу;
слушал? нет, не слушал; поеду и послушаю.
Благие же намерения. Но как коварна жизнь!
С отбытием из номера лейтенанта Безбородова, ко мне переселили нашего студента Николая (фамилию не помню). Приехал он из Южноуральска, работал на АИЗе (арматурно-изоляторный завод), был членом горкома партии, а еще играющим тренером футбольной команды «Аизовец», бьющейся за приз по второй группе областного первенства. Прибавьте к спортивной внешности лицо Олега Кошевого и получите мужчину хоть куда.
Влюбилась в него женщина Маруся из Усть-Катава.
Тоже вобщем ничего славянское лицо, коса до ягодиц, фигурою, как говорят хохлы: возьмешь в руки, маешь вещь. Не знаю, что там у нее с графой «семейное положение», но очень ей хотелось с Колей переспать. Но скромность женская. Будь она неладна!
Жила Маруся в номере и подружилась с девушкой по имени Бела из Нагайбакского района. И вот эта Белка ко мне подходит, объясняет ситуацию:
Ты должен им помочь.
А ты уверена, что Николаю это надо?
Для тебя это важно?
Это было равнозначно вопросу не возражаю ли я против романтичного ужина при свечах в их номере в их обществе?
А почему это должно быть для меня не важным?
Белка принялась осторожно объяснять:
Она уже три сессии глаз с него не сводит. А теперь последняя разъедутся и больше не увидятся. На долгие ухаживания времени не осталось. Да и Маруся чувствует себя не в своей тарелке, напрашиваясь. Нам надо им помочь.
Это прекрасно подругу выдать замуж, заметил я. Но кто, где и когда благодарил друга за аналогичную услугу?
Я ведь нагайбачка по национальности. И, знаешь, трудно воспринимается ваша культура так сильно отличается от мне привычной. Громадные различия. У нас женщина глаз поднять не смеет на мужчину. А Маруся хоть и стесняется, но все равно хочет добиться Колю. Просит помочь.