Мерзавец ничего не сказал он сжал зубами окурок, мы понятия не имеем, куда делась проклятая Марта. Сколько я с ним ни бился, он молчал. Стэнли, в Лондоне, тоже ничего не сообщает вынырнув на поверхность весной сорок восьмого года, в Берлине, дочь Кукушки опять исчезла из вида:
Саломея не нашла ее в Израиле. Сука, она еще отплатит, за предательство. И Ягненок тоже, все равно, что мертв. Именно он навел американцев на Матвея расстрел Осман-батыра не помог.
Осенью пятьдесят первого года Наума Исааковича, прямо из министерского кабинета, препроводили в подвальный этаж, во внутреннюю тюрьму Лубянки. По рассказам Серебрянского, он знал, чего ему ожидать:
Меня не расстреляют, я слишком ценный работник. Яшу тоже не тронут, он все свалит на меня очных ставок им не давали, однако, покинув камеру на прошлой неделе, Эйтингон обнаружил товарища Яшу в его кабинете:
Кажется, он вообще миновал отсидку. Впрочем, о таких вещах мы не говорим Яша даже глазом не моргнул, увидев товарища Котова, в неизменной, твидовой кепке:
Он заметил, что я лучше выгляжу, коротко усмехнулся Эйтингон, что отдых пошел мне на пользу Наум Исаакович не сомневался, что его семья в порядке:
Так и оказалось. Им оставили квартиру и дачу, старших не сняли с министерских должностей жена, вытирая слезы, принесла Эйтингону пачку аккуратных конвертов, подписанных его почерком:
Комар носа не подточит, он читал знакомые обороты, у министра Берия хватает заключенных филологов судя по письмам, последние полтора года Наум Исаакович пребывал в длительной, служебной командировке. Семья, впрочем, его интересовала мало:
Меня интересует только одно, вернее, одни на допросах он видел фотографии девочек и мальчика. Эйтингон напоминал себе, что, с техническими возможностями министерства, ему могли подсунуть безукоризненную фальшивку. В телефонном разговоре ему отказали, как не сообщили и место, где находятся дети:
Им могли поменять имена и фамилии, могли разделить, сунуть в захолустный детдом, или в лабораторию, вроде этой Эйтингон едва сдержал дрожь. Третьего дня, в самолете, идущем на Аральское море, сидя напротив министра, он решил прекратить игры:
Пошло оно все к черту. Я должен знать, что случилось с Анютой, Наденькой и Павлом услышав вопрос, Берия удивился:
Вам показывали фото, Наум Исаакович Эйтингон видел свое отражение в стеклах золотого пенсне министра, что вам еще надо? Дети здоровы. Они, как и Саша, растут на попечении нашей советской родины осиротевшего сына Героя Советского Союза Гурвича, по особому распоряжению министра, досрочно приняли в суворовское училище, находящееся под патронажем НКВД.
Наум Исаакович не успел навестить мальчика, по выходу из тюрьмы, но по телефону голос Саши звучал весело:
Товарищ Котов, рапортует суворовец Гурвич отчеканил мальчишка, поздравляю вас с успешным выполнением задания партии и правительства Эйтингон понял, что парня тоже кормили фальшивками:
Но сказать правды я ему не могу, даже когда мы встретимся он подавил желание закрыть глаза, я не хочу рисковать детьми министр, раздраженно, повторил:
Что вам еще надо? Занимайтесь служебными обязанностями, вы долго отсутствовали на рабочем месте Эйтингон сам удивился своей настойчивости:
Мне нужен звонок упрямо сказал он. Берия повертел серебряную гильотинку, для сигар:
Мне, то есть Советскому Союзу, нужна Ворона отрезал министр, quid pro quo, как говорится. Когда доктор Кроу окажется в СССР, мы подумаем о звонке, и, может быть, даже о личной встрече вас и детей на Эйтингона повеяло запахом дорогого коньяка, английского лосьона, для бритья. Берия перегнулся через самолетный столик, полированного ореха:
Помните, их жизнь зависит от вашего поведения Наум Исаакович помнил.
Загорелая до черноты, высокая, крепкая девчонка слонялась по комнате. Грязные, сбившиеся в колтун, золотистые волосы падали ниже талии. Изредка останавливаясь, Принцесса почесывалась. Склонив голову, девочка разглядывала темное стекло:
Глаза у нее материнские. Она вообще, похожа на мать профессор Кардозо, разумеется, понятия не имел, кого ему привезли на полигон, для эксперимента по развитию языка, у детей:
Тогда это был язык Эйтингон отпил кофе, потом Берия велел перевести мероприятие на военные рельсы. Проверка возможностей организма, в экстремальных условиях за два года девочка еще больше вытянулась: