Сейчас себе сварю, а потом все поднимутся, и надо сделать завтрак. Надо накормить малыша запах кофе напомнил ему о раннем утре, в хижине, у озера Мьесен. Коричневая пена закипела, Степан взялся за кружку:
Я всегда варил Констанце кофе, на рассвете. Она еще не ложилась, к тому времени он, украдкой, оставлял рядом с чашкой простое печенье, от Кристины, кусочек ржаной коврижки или россыпь клюквы. Он послушал ровное дыхание товарищей:
И Питер спит, с Мартой, и Меир. Правильно Федор Петрович сказал, нам надо отлежаться и отдохнуть. Марта с мальчиком и сеньорой Лолой останутся здесь, а мы пойдем дальше, искать логово проклятого Максимилиана. Искать его Степан не хотел думать о брате:
Потом, когда я его встречу, когда посмотрю ему в глаза, когда спрошу он пока не придумал, что спросит. О ранее заброшенной гостинице, на восточном берегу озера, им рассказала сеньора Лола:
Лаура ей ничего не говорила, но индейцы видели здание, машины, людей в форме. То есть нелюдей поправил себя Степан, вставая. По словам Лолы, в той части озера лежал небольшой остров:
Фон Рабе может держать Констанцу именно там он наклонился над костром:
Горит хорошо, не потухнет. Здесь, хотя бы, какие-то деревья есть, не пустыня, как вокруг Мьесена Степан закрыл глаза:
Там я сказал Констанце, что Ворон погиб. И сейчас мне опять это предстоит, только теперь его, действительно, нет в живых. Его и Лизу расстреляло МГБ, в спину. Миссис Мозес потеряла мужа, ее дочка осиротела, осиротели Густи, с маленьким Вороном. Товарищ Котов ничуть не лучше проклятого фон Рабе. Надеюсь, с ним тоже рассчитаются, рано или поздно Степан тихо вылез из расселины.
Ночь клонилась к концу, ветер нес над озером Фаньяно клочья облаков. Вглядевшись в мрачное небо, он почувствовал странную, тревожную тоску:
Я плакал, думая о Констанце горло заходило ходуном, он сжал кулак, в кармане куртки, я и сейчас, кажется, плачу угрюмая вода озера словно застыла. Степану послышался низкий, долгий звук:
Будто кто-то зовет вода, под обрывом, манила его к себе, ерунда, никакой голос сюда не донесется ему, внвнезапно, захотелось шагнуть вниз:
Я бы добрался до нее даже вплавь. До гостиницы еще километров десять, если судить по карте из соображений безопасности, Питер с Меиром не стали показываться в окрестностях отеля:
Они шли с ребенком, с пожилой женщиной. Надо застать нацистов врасплох, не дать им сбежать, не дать опять спрятать Констанцу небо над горами слегка посветлело:
Она сейчас ложится спать, понял Степан, она любила спать у стены, как в той песне. Она жива, и ждет меня. Пока мы вместе, смерти нет над остроконечными пиками появилась черная точка. Степан нахмурился: «Самолет, что ли?». Опустив кружку на покрытые инеем камни, он вытащил из кармана портативный, цейсовский бинокль:
Первая птица за два дня. Вообще странно, я пытался рыбу половить, но и вся рыба исчезла. Но ворон, это хороший знак покружившись, на месте, ворон исчез из вида:
Хороший знак, уверенно повторил Степан, мы найдем и Констанцу, и сына Марты, и невесту Джона, то есть его жену. Осталось немного потерпеть на востоке, среди серых скал, яснел, разгорался еще слабый рассвет.
Завтрак Максимилиану накрыли в пустой госпитальной палате, по соседству с апартаментами Эммы, и комнатой, куда перенесли колыбельку племянника.
Позвонив в комплекс, обергруппенфюрер объяснил Адольфу, что ненадолго задерживается на острове:
С тетей Эммой и малышом все в порядке, успокоил он мальчика, у меня есть кое-какие дела держа трубку, Макс прислонился к беленой стене. День обещал стать ясным, тучи над озером Фаньяно рассеивались:
Герр Вальтер побудет с тобой сегодня, обещал он мальчику, выгуляете Аттилу. Герр Вальтер расскажет об Италии, о Северной Африке фила гулял и с племянником, но обычно Макс не отпускал пятилетнего ребенка одного, с собакой:
Хотя сейчас в комплексе безопасно, сказал он себе, неоткуда появиться нежданным гостям отряд Вальтера вернулся из «Горного приюта» с неутешительными новостями. У ограды гостиницы занесло снегом прокатный виллис. Машину разгрузили, не оставив в ней никаких следов. Максимилиан был больше, чем уверен, что за рулем виллиса сидел кто-то из старых знакомцев.