Толстяк ничего не ответил, лишь неодобрительно хмыкнул, понимая, что стоит ему произнести хоть слово, как распалившийся коротышка набросится на него с кулаками.
Поторопимся, друзья, нам нужно найти убежище на ночь, развеял враждебное молчание Готрик. Следопыт вернулся из темного угла, куда отходил, дабы перевоплотиться в человека.
Предлагаю схорониться в порту, посоветовал торговец. Там будет легче найти корабль до Гатвала.
Какого еще Гатвала? нахмурившись, спросил карлик.
Расскажу позже, когда отыщем укрывище, отмахнулся Бо.
Как обычно в пустыне, сумерки сгустились неестественно быстро. Ярко-красная полоса заката еще светилась над окоемом, но в узких переулках уже властвовала чернильная тьма.
Город опустел, по дороге попадались лишь зело подозрительные типы в основном оборванцы-имары и совсем опустившиеся личности полугоблины, коих не принимали ни люди, ни имары. Они поглядывали на варваров и гнома без всякого интереса подобная добыча была им не по зубам.
В лицо подул соленый ветер. Давивший на уши неясный гул, обратился в шум прибоя. Между домами показалась испещренная рябью волн густо-синяя равнина, по которой вслед за угасающим солнцем тянулась алая дорожка. Возле взрезавших морскую гладь пирсов, покачивались темные абрисы кораблей. В нос ударил резкий, почти нестерпимый запах тухлой рыбы.
Сеть улочек вывела их на открытый участок. Вокруг валялись бочки, ящики, обрывки сетей и горки скрученных кольцами канатов.
Ну и воняет! Куды ты нас привел, Бо? недовольно заворчал карлик.
Торговец не обратил внимания на стенания гнома, тщательно изучая окрестности.
Туда, толстяк указал в сторону нескольких притулившихся на отшибе сараев. Обвалившиеся кровли говорили о том, что здания давно заброшены.
Они прошли через лабиринт из растянутых для просушки неводов, обошли черный остов, оставшийся от сгнившего баркаса.
Торговец толкнул рассохшуюся дверь первого из строений.
Эирато ирн кхизут! из недр здания донесся недовольный крик. Не возникало сомнений в том, что незваных гостей просят убраться.
А ну пошли вон, пока не зарубил, ублюдки! громыхнул, точно горный камнепад, Хилмо. Гном блефовал, поскольку его секира осталась у городской стражи.
Сердито бурча, из здания выбралось четверо имаров согбенный едва ли не пополам древний старик, двое чумазых юнцов и рослый молодец, коего с удовольствием приняли бы в любую армию.
Проваливайте, отребье, разошедшийся коротышка пнул ногу высокого парня.
Тот развернулся, уставившись на рыжего косыми глазами, и страшно коверкая слова, пробурчал нечто нечленораздельное.
Говорить научись, урод, передразнил бродягу подгорный житель.
Шилла гтуф арх фатам, сердито бросил нищий и зашагал вслед за ушедшими товарищами.
Совсем обнаглели имары. На гномов огрызаются, снова заговорил Хилмо, как только они очутились внутри хибары. Надо было их прикончить. Нутром чую, донесут на нас городской страже.
Что-то ты сделался чересчур кровожадным, любезный друг. Уж не покусал ли тебя Готрик? спросил коротышку Бо.
Я не кровожадный, а разумный и осторожный. Негоже оставлять свидетелей, когда на хвосте у тебя эльфяки сидят, важно надулся карлик.
Торговец промолчал, не собираясь затевать очередной бессмысленный спор.
В темной комнате висел тяжелый смрад испражнений. Земляной пол устилала гнилая солома. В углах громоздились кучи ветхого тряпья, верно служившие постелями местным обитателям. Проникавшие сквозь дыры в крыше серебристые лунные лучи скупо освещали находившийся в середине помещения очаг обложенную камнями горку углей. Рядом с кострищем валялся дырявый котелок, обглоданные рыбьи кости и заплесневелый ломоть хлеба.
Подкрепиться не мешало бы, окинув взглядом скудный ужин бродяг, сказал рыжий.
Вся наша провизия осталась в корчме Шакдула, утешил приятеля торговец. Так что, буде хочешь перекусить, иди и найди еду самостоятельно.
Толстяк вяще желал, чтобы подгорный сумасброд куда-нибудь удалился.
Хорошо, покачал головой коротышка. Я добуду снеди, но с тобой делиться не стану, толстый палец указал на внушительное брюхо купца.
Как посчитаешь нужным, равнодушно пожал плечами Бо.
Карлик уговорил Готрика отправиться с ним. Гном и оборотень ушли, оставив торговца в одиночестве.