Наступал вечер. Облака росли и росли, а солнце позади дома спускалось ниже и ниже, и его отсветы на стенах домов всё сильнее походили на пламя. Дворы затопила темень: там, внизу, уже настоящие сумерки. Юноша вновь уселся на ящик, вытянув ноги с чердака на крышу, но на сей раз он даже это делал с опаской: скрип ржавого железа под ногами вновь напомнил о падении, которое чуть не закончилось трагедией.
Где-то там, далеко отсюда, его друзья. Наверняка уже вернулись из «пьяных одиссей», каждый со своими личными впечатлениями, переживаниями, своими личными намерениями кому-то отомстить за то, во что был втравлен, и прочее. А он здесь застрял.
И, как ни странно, с каждым днём всё меньше жалеет об этом.
В Альдене, наверное, никогда не бывает таких закатов.
Мне кажется, мало тех людей, которые могли бы подумать то же самое. Я вовсе не считаю себя каким-то уникальным, просто Все эти люди, которые набиваются по утрам в переполненные автобусы, просиживают дни в душных офисах, безбожно льстят своим боссам и неискренне улыбаются из-за стеклянного окошка выдачи документов многие ли из них вечерами, провожая день, так же поднимают голову и смотрят в небо, пытаясь разглядеть в облаках что-то особенное? Многие ли из них в этот момент восторженно затаивают дыхание и думают о том, что этот закат следовало бы увековечить на картине великого живописца?
На Гвинсберн медленно наплывала огромная стена облаков. Лучи заходящего солнца окрасили в приятный рыжий цвет городские стены с крышами и заиграли живым пламенем в космах туч. Оттенённые густо-синим провалом вдаль до самого горизонта, они словно светились сами по себе. А над ними громоздились клубы настоящих облачных гор. До города им оставалось совсем немного, и не хотелось думать, что это предвестие затяжного дождя или даже шторма. Вода из огня? Нет, эти космы больше похожи на причудливых огненных драконов, несущихся по всё усиливающемуся ветру с моря
Зрелище завораживало так, что мысли скользили, как пальцы по гитаре в давно выученном мотиве легко и непринуждённо. Стоит только подумать о чём-то, и уже не остановишься.
Тессария вряд ли сейчас наблюдает этот закат.
Ну и пусть. Едва ли она почувствует то же самое.
Глава пятая.
Собрание на чердаке
Тессария пришла домой уже в сумерках и, заглянув к Эри, даже не поинтересовалась о его успехах, а просто пожелала спокойной ночи. Слегка разочарованный «творец» погасил лампу и, растянувшись на матрасе, заснул.
Как ни странно, грозы так и не случилось. Зародившись над морем, гора облаков ушла дальше на запад, чтобы разразиться ливнем в глубине страны, быть может, даже над Альденом. Здесь же теперь небо стало невнятно-серым и периодически сыпало на город мелкую, едва ощутимую морось, словно в раздумьях: устроить дождь или нет?
На завтрак Эри уже привычно спустился вниз, в квартиру Берта, и после того, как тарелки опустели, спросил у Тесс:
Какие планы на сегодня?
Хм, задумалась девушка. Ты ведь успел что-то сочинить вчера?
Юноше так и хотелось съязвить «Ну да, конечно, я же не бегал на свидание, в отличие от кое-кого!». Но вместо этого Эри заявил:
Вообще-то да, целый проигрыш с куплетом! Это, между прочим, уже немало, ещё придумать припев и будет каркас песни!
Хорошо, кивнула Тесс, а я придумала первую строчку.
Большой прогресс, хмыкнул Эри.
Ой, а сам-то! Тон, которым девушка это говорила, ясно сообщал: она ничуть не раскаивается в том, что предпочла оставить своего новоиспечённого музыканта наедине с ещё не рождённой песней. Вместо ещё десятка минут бессмысленных споров и пререканий Эри решил, что нужно вернуть разговор в более конструктивное русло.
Ну и с чего мы начнём нашу песню?
Со слов «Гвинсберн это то, что»
Юноша выждал несколько секунд, но продолжения не последовало.
Гвинсберн это что? наконец решился уточнить он. Девушка посмотрела на него так, как будто ответ был очевиден:
Осталось придумать, что представляет собой наш город лично для нас.
Мне не нравится, мотнул головой Эри.
Серьёзно? Ты же сам вчера сказал, что песня будет про наш город!
Это был сарказм, разве не помнишь?
Ну извините, господин остряк, возмутилась Тесс, оказывается, я ещё и должна угадывать, где у вас сарказм, а где саркастичный сарказм!