Но младший Грозовский сделал вид, что не заметил кокетливого жеста дамы, он небрежно взял её под локоток и повёл к сдвинутым сервированным столикам.
Присаживайтесь, дорогие друзья, присаживайтесь! закричал тамада и сделал приглашающий жест. Нет лучше для человека под солнцем, как есть, пить и веселиться.
Слова из Библии, Ветхий завет, прошептала мама и увлекла меня за собой.
Чего только на скатертях-самобранках не было, фантазия поваров поражала взгляд, и я сглотнула голодную слюну.
Справа от меня присела тощая девица. Таких называют вешалками, но они до сих пор пользуются спросом на подиумах.
Вешалка величаво несла на себе груз дорогой бижутерии, она умело закатывала густо подведённые глазки и тонко хихикала. Мама примостилась рядом.
Замелькали официанты, тосты последовали за тостами, я ела и, искоса наблюдая за Станиславом, восседающим во главе сдвинутых столов, удивлялась его схожести с Русланом.
Наконец грянул вальс, и тамада предложил кавалерам приглашать дам. Кавалеров оказалось немного, зато барышень сверх меры, а потому обманутые в надеждах девушки обречённо выстроились вдоль стены. Замелькали первые пары танцующих, постепенно к ним присоединились остальные гости. Причём, под давлением распорядителя банкета женщины вальсировали и с женщинами.
За столом остался один младший Грозовский, так как Ирка ушла танцевать с его красивым отцом. Маму ангажировал господин с бабочкой, я отказала паре денди и понуро сидела, чувствуя на себе пристальный взгляд виновника торжества.
Вальс снизил темп и завершился прощальными аккордами, гости стали расходиться по своим местам.
Это ваша дочь, Валентина Васильевна? внезапно подошёл к маме сам старший Грозовский. Ах, как хороша!
Он осветился улыбкой, а я решила, что гостеприимный хозяин, вероятно, очень добрый человек, и эта доброта никак не вяжется с крупным бизнесом, который он имеет. Всегда считала, что предпринимательство только для чёрствых и хамоватых.
Разрешите пригласить на медленный танец, продолжал заливаться соловьём перед мамой Юрий Николаевич. А она вспыхнула и опустила глазки.
И тут я начала кое о чём догадываться
Мужчина взял под руку мою сомлевшую родительницу и повёл в центр площадки под внезапно пролившуюся на нас бессмертную волшебную мелодию.
Словно загипнотизированная, я смотрела на перебирающих ногами людей, мысли в голове метались, наскакивали друг на друга, но никак не могли прийти к общему знаменателю.
Давайте потанцуем, всего два слова, но они заставили вздрогнуть. Неужели Скворцов тоже на банкете. Почему тогда я его до сих пор не видела?
Бездонные чёрные цыганские очи засасывали меня в свою глубину, и я, силясь скинуть наваждение, не могла противиться их страшным чарам. Ещё минута и
Давайте, напустив на лицо непроницаемость, согласилась я.
Вас звать Оксаной? Станислав обнял меня за талию.
Оксаной, кивнула я.
Вы очень красивы.
Ах, эти чёрные глаза меня пленили, романс набирал магические обороты,
Их позабыть нигде нельзя они горят передо мной.
Музыка ласкала не только слух, она проникла вглубь сознания и обвивала нежными волнами моё трепещущее сердечко. Наверное, я ждала слов, но их не было, зато показалось, что волос коснулось прерывистое дыхание принца.
Глава 6. Моя мама любовница
Партнёр так ничего и не сказал, а когда романс закончился, отвёл меня к ресторанному столику. Возле моего стула, скрестив руки на груди, величественным монументом застыла Шумилина.
Белые танцы не предвидятся? умело соорудив ангельское личико, ласково пропела она.
Не знаю, растерялся Стас и поискал глазами тамаду. Я оставляю вас, спасибо, а это уже мне.
Я вздрогнула Голос. Голос как две капли воды походил на бархатный баритон Скворцова.
Склонив в поклоне красивую голову, холёный сыночек хозяина заведения медленно пошёл к сцене.
И тогда Ирка дала волю гневу.
Руки прочь, шипела она и брызгала слюной. Он мой. Уяснила? Если не уяснила, в порошок сотру, кислотой опрыскаю, машиной перееду. Всё, что угодно, но будешь растением на постельке валяться.
Передёрнув плечами, я развернулась на сто восемьдесят градусов и затерялась в толпе возбуждённых гостей.
На улице моросил дождь, я застегнула на куртке молнию, накинула капюшон и побрела к остановке общественного транспорта. Денег на такси не было.