За месяц до окончания школы мой отец внезапно скончался от инфаркта. Я испытала всю гамму горестных чувств: от ощущения, что меня покинули, и страха до утраты веры и отчаянного гнева за то, что отца не будет рядом в важные минуты моей жизни. Я потеряла интерес к учебе и выпускному балу а ведь совсем недавно я так ждала его! Я даже начала подумывать о том, чтобы пойти учиться в местный колледж, вместо того чтобы уехать, как планировала раньше.
Мама тоже горевала, но не допускала даже мысли о том, что я пропущу выпускной. За день до смерти отца мы поехали за платьем и нашли совершенно невероятное несколько ярдов кисейной ткани с вытканными горошинами красными, белыми и синими. В нем я чувствовала себя Скарлетт ОХара[2]. Вот только размер мне не подходил.
На другой день умер отец, и мне стало совсем не до платья. Но мама не оставила эту затею. За день до выпускного я обнаружила, что платье ждет меня и на этот раз размер был мой. Мама любовно разложила его так, что оно словно восседало на диване в гостиной.
Мне было все равно, будет ли у меня новое платье, но маме нет. Для нее были крайне важны наши детские впечатления. Она научила нас видеть волшебство окружающего мира и его красоту даже сквозь невзгоды. На самом деле маме хотелось, чтобы ее дети чувствовали себя, как та гардения красивыми, сильными, совершенными, окутанными таинственной аурой.
Мама умерла, когда мне было 22, через 10 дней после моей свадьбы. С тех пор мне больше не присылали гардении.
Марша АронсСлова от самого сердца
Самые горькие слезы над могилами проливаются по несказанным словам и несделанным делам.
Харриет Бичер-Стоу,писательМногим людям нужно услышать эти «три маленьких слова». И иногда они звучат очень вовремя.
С Конни мы познакомились, когда она поступила в хоспис, где я была волонтером. Ее перекладывали с каталки на кровать, а ее муж Билл стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу. И хотя у Конни была последняя стадия рака, держалась она бодро и весело.
Я надписала ее больничные принадлежности и спросила, не нужно ли ей чего-нибудь.
О да, ответила она. Покажите, пожалуйста, как включать телевизор. Я обожаю сериалы и не хочу ничего пропустить.
Конни была очень романтичной женщиной. Она любила мыльные оперы, любовные романы и фильмы про любовь. Позже она призналась, как трудно ей жить с человеком, который то и дело называет ее «дурочкой».
Конечно, я знаю, что Билл меня любит, уверяла она. Но он никогда не говорил мне об этом, даже открыток не присылал.
Она вздохнула и посмотрела в окно, на деревья во дворе.
Я бы все отдала, чтобы хоть раз услышать от него «Я люблю тебя», но это не в его характере.
Билл навещал Конни каждый день. Сначала он просто сидел у ее постели, пока она смотрела свои сериалы. Потом, когда она все больше спала, он мерил шагами коридор рядом с палатой. Вскоре Конни уже не могла смотреть телевизор и редко приходила в себя. Тогда я стала больше общаться с Биллом. Он рассказывал о своей работе плотника и о том, как он любит рыбалку. Детей у них с Конни не было, но им нравилось путешествовать вдвоем, пока Конни не заболела. Билл не мог выразить словами, что он чувствует, думая о приближающейся смерти жены.
Однажды в кафе я завела с ним разговор о женщинах и о том, как важна для нас романтика, как мы любим сентиментальные открыточки и любовные письма.
Ты говоришь Конни, что любишь ее? спросила я, уже зная ответ, а он посмотрел на меня, как на сумасшедшую.
Этого не нужно, ответил он. Она и так это знает!
Уверена, что знает, я дотронулась до его грубой руки плотника, сжимавшей чашку так, словно это была спасительная соломинка. Но ей нужно это услышать, Билл. Услышать, что она значила для тебя все эти годы. Подумай об этом.
Мы вернулись к палате Конни. Билл скрылся внутри, а я ушла к другому пациенту. Позже я увидела Билла он сидел возле спящей жены и сжимал ее руку.
Это было 12 февраля. Два дня спустя, вечером, я увидела в коридоре Билла, прислонившегося к стене и уставившегося в одну точку. От старшей медсестры я уже знала, что Конни скончалась в 11 утра. Билл позволил себя обнять. Лицо его было мокрым от слез, он весь дрожал.
Мне нужно кое-что тебе сказать, произнес он. Я испытал такое облегчение, рассказав ей о своих чувствах Я много думал о твоих словах, и сегодня утром сказал, как сильно я ее любил и как я был счастлив в браке с ней. Видела бы ты ее улыбку!