Поиск дверей в зарю
Книга стихов
Олег Паршев
© Олег Паршев, 2018
Отраженье
(20142015)
Ночная ящерица пела
Ночная ящерица пела
О всех пропавших в чужой земле.
Мелело пламя и небо тлело,
И звёзды таяли на столе.
И звуки стыли, и тайна зрела,
И дали ткали рассветный дым.
Парили памяти злые стрелы
Над всем забытым, пережитым.
И мы притихли, и ветры смолкли.
Тонули искры в глазах икон.
Лишь чуть звенели в саду осколки
Разбитых нами цветных времён.
Будто казалось
Три дамы в вуалях и шляпках
Гуляли по зимнему парку.
Одна всё корила кухарку,
Что, мол, как ни вечер, пьяна!
Другая, укутавшись зябко
В кашне кашемировой пряжи,
Мечтала, любуясь пейзажем.
А третья была влюблена.
И к ним подошли офицеры.
Видали таких вы едва ли.
Всё ленты, кресты да медали
Не жалко на них галуна.
Позвольте-ка с вами по скверу?
Две дамы кивнули: пожалуй
А третья плечами пожала
Своею любовью полна.
А дальше пылали метели
И рушились судьбы и троны.
Ревели набатные звоны,
А горести пили до дна.
Когда ж зацвели повители,
То их шестерых не осталось.
Всё минуло, будто казалось
За что же такая цена?
*Повитель народное название некоторых видов рода Ипомея; вьющееся растение; цветки его распускаются в пасмурную погоду, предвещая солнце.
Сочельник (Абсент)
Ситечко, сахар, абсент. И Вертинский Пьеро
Всё, господа, на зеро!
Все года, города!
Хватит на красное с белым.
Ставили не уцелело.
Что ж в этой Сене такая чужая вода?
Крым, толчея, пароход, прокопченный Марсель
Хмель. Поезда. Бешамель.
И богемный Париж.
Всё вещала, подобно Кассандре,
Что сбываются сны о Монмартре!
Домечталась, догрезилась Или ты всё ещё спишь?..
Впрочем, довольно терзаться в скупой тишине;
И при погасшей луне
Ублажать nostalgie.
Нынче сочельник морозно.
Между каштанов берёза.
Ты-то какими ветрами сюда? Расскажи
Нет, не любила тебя я в минувшей дали.
Нам подавай миндали!
Ах, какие глупцы!
Знаю, тебе одиноко.
Ты подожди-ка, я локон
Выйду, поправлю тебе. Мы с тобой близнецы
Звуки угасли в «Пате». Рождество на дворе.
Стыло и тут в январе.
Да и ветер жесток.
Год будет снова нещадным.
От «бега» вот уж десятым
Мери почти что не плачет. Алеет восток.
Да
Задумался. Свернул (по Фрейду?) и сам не знаю куда. Голос прозрачный чей-то буркнул: здесь время тех, у кого наготове «да». Знакомый? Конечно же! Вон он ухмыляющийся альтер-эго. Экий же, право, хлыщ! Шляпа с плюмажем и шпоры. А лет ему, между тем, уже пару тыщ. Он был внутренним «я», говорят, у Тагора (который Рабиндранат) и Вещего князя Олега. На плече эдгарповский ворон, в руке шкатулка. Не та ли, в которой письмо Лилит дошло до Пандоры?
И что у тебя такой ошпаренный вид? Ты сам вышел к этому переулку
Слушай, поморщился я, а ничего, что ты похож на коллекцию нестреляющих ружей?
Ещё б что-то сказать, но «да» уже отрастило крылья, щупальца и шипы. Пришлось выпускать его изо рта. Только глаза его были пока слепы. Ладно. Взял за руку, повёл рядом. Так мы и двинулись триумвиратом я, Альтер и растущее Да.
А твой дом был совсем таким, как на иллюстрациях к Грину.
Не парься. Я сам нацелился как-то в Сикким, а вышел к Пекину, сказал ободряюще Альтер и ткнул в объявление на столбе.
Если будешь с теми, кивок на твой дом, кто нужен тебе
Но я не слушал. Читал. А там
«Бригада грузчиков расставит всё по своим местам». А внизу телефоны и подпись: Время.
Вечер 6-го дня
Нет, право, Отец, вот, как говорится, при всём уважении Конечно, Ты в этом деле спец и Гарант Абсолюта. Но это, по всему судя, совсем не люди! Единственно, более-менее, похожи уши, остальное, мягко говоря, не дюже. Хотя, может, сгодятся они в виде, скажем, этюда?.. Ну, сам посмотри, какие странные лица у этих псевдолюдей! Два глаза рядом, а у классических ну, Ты помнишь у тех, что делали в предыдущей вечности, да, я знаю, что не у всех так вот, у них одно око там, где живот, а другое сзади. А где шипы, которые росли вот тут посреди? Ты о них и вовсе забыл, поди И чего, спрашивается, ради Ты им приделал вот эти, так называемые, руки? Можно перелистать на досуге каталог-бестиарий. Уверяю, там нет ничего такого И какой смысл во всех этих ab ovo? Не приведи, увидишь в ночном кошмаре таких, прости, Господи, меня, людей И кровь у прежних была локальна, даже, не побоюсь этого слова, дискретна.