В ответ старик лишь пожал плечами. За сорок лет странствий он не нашел ответа на этот вопрос.
Что мне оставалось? Да! Я ушел в лес, продолжил рассказ разбойник. Я собрал вокруг таких же недовольных церковью и стал вором и убийцей. Но запомни, старик! Никогда! Никогда Красный Курд не грабил простых людей.
Эх-хе-хе сочувствующе вздохнул Бойл. Он видел, как алкоголь овладевает разумом разбойника и решил избегать споров. Между тем Курд, взяв кувшин, опрокинул в себя остатки вина. Обтерев губы тыльной стороной ладони, он взглянул на притихшего в углу мальчика.
Роланд! У меня дома два пацана: Освальд и Рой. Я хотел спросить. Тридцать пять лет я живу на свете, но ни разу не слышал о Конге, как ее там?
Конго-Тонго, с готовностью подсказал Роланд.
Ага, вот о нем. Я не верю, что озеро существует, но если так случится, что ты найдешь его, то обещай старому разбойнику, потерявшему глаз в бою с церковниками, что принесешь хотя бы один! Слышишь меня?! Хотя бы один единственный глоточек расчудесной, мать ее, воды. Обещаешь?
Конечно, дядя Курд! просиял мальчишка. Ведь я буду ходить и смогу принести целое ведро воды для вас всех.
Разбойник прослезился.
Ты славный малый, Роланд! Надеюсь, ты найдешь озеро. А если хочешь, оставайся в деревне у моей жены. Будешь мне вместо сына.
Нет, я должен найти озеро, твердо ответил Роланд и весь вытянулся, словно стал выше.
Глядя на мальчика, Бойл вновь вспомнил себя семнадцатилетним, бесконечно уверенным в своей правоте, юнцом. «Насколько ему хватит надежды? грустно подумал старик. Сколько он готов искать свою мечту?».
Ну как знаешь, Курд встал из-за стола. Ладно, время позднее, ложитесь-ка вы, ребята, спать. А я проверю посты, спят поди чужеядцы толстозадые!
Покачиваясь, Курд вышел из-за стола и направился к двери.
Утром я дам вам провожатых, бросил он у самого порога и скрылся за медвежьей шкурой.
Роланд уснул сразу, как только голова коснулась большого мешка, набитого старым тряпьем, а вот Бойлу не спалось. Накрыв мальчика волчьей шкурой, он долго лежал, чувствуя рядом маленькое теплое тельце и слушая размеренное дыхание. И от этого детского посапывания на душе у Бойла становилось по-особенному тепло.
Сегодня, отвечая на вопрос Курда, он сказал, что у него нет семьи он соврал. Семья была. Правда, скорее всего, отец и мать давно умерли, а братья и сестры не живут вместе, но в глубинах его памяти жила прежняя семья, которую он покинул сорок лет назад.
Совершенно неведомым образом встреча с Роландом помогла возродить забытые воспоминания. Бойл вновь обрел Семью далекую и близкую одновременно. Старику захотелось плакать. Желая отвлечься от грустных раздумий, он переключился на Роланда: «Упорный мальчишка. Отказался остаться у жены Курда и намерен продолжить поиски волшебного озера. Откуда в нем столько уверенности?».
Впервые за долгие годы странствий Бойл увидел в глазах другого человека столь сильное желание исполнить мечту. Внезапно старику захотелось заразиться хотя бы маленькой толикой этого большого давно позабытого им чувства.
«Нет, я обязан помочь Роланду, но как?».
Он понимал: продолжать путь, неся Роланда на спине, будет очень трудно, а значит, ему придется поискать в деревне работу, чтобы заработать денег на тачку, в которой он сможет катить мальчишку.
«Пожалуй, так будет лучше всего», решил старик, повернулся на бок и уснул крепким сном.
Глава 2. Красный Курд и Лаура. Ярви
Утро следующего дня выдалось прохладным и туманным. Завязший в лесу густой, почти осязаемый туман у макушек деревьев выдыхался в легкую незримую дымку, уносимую прочь нарождающимся ветром.
Их разбудил Курд.
Вставайте, сони! гаркнул он, войдя в хижину. Если вы будете столько спать, то непременно сдохнете с голоду!
Бойл вздрогнул, открыл глаза, увидел в дверях знакомый силуэт и сладко потянулся.
И тебе доброго утра, Курд, ответил он, мысленно послав разбойника-грубияна к самому далекому предку степных койотов.
Привет, дядя Курд, послышался сонный голос Роланда.
С добрым утром, Роланд, разбойник по-прежнему стоял в дверях, на столе есть овощи, кувшин молока и хлеб. Завтракайте и готовьтесь в путь. Я за вами зайду.
Спасибо, ответил старик, но разбойника уже и след простыл.