Ошибок муж не признает никогда. Даже когда припру его к стенке, изворачивается или дурачком прикидывается. Вот что у него классно получается, так идиотом прикидываться. Он как посмотрел «О чём говорят мужчины», так как только я пытаюсь его прижучить, он сразу:
Я же мудак, и это многое объясняет! Могу, говорит, и справку показать!
У меня просто руки опускаются. А если учесть, что я обладаю тонким чувством юмора, то ему удается легко меня рассмешить. Знает, что если я смеюсь, то он чувствует себя прощённым и тут же опять пакостит. Но не злобно и это его спасает.
Жена мне друг, но истина дороже! Она насмотрится каких-то идиотских программ по телевизору или набредёт в интернете на реальную туфту, и сразу же мне заявляет, что вот, это, мол, открытие, а такие как я сразу же гнобят и не дают ходу! Моих научно-обоснованных возражений даже слушать не желает. Более того, в моей области подвергает всё сомнению. Сколько раз я рассказывал про катастрофу на ЧАЭС, что и почему, какие реальные последствия она губки подожмёт и заявляет, что мы всё от народа скрываем, сами взорвали, а теперь боимся правду сказать. Учить её невозможно. Она считает себя умней нас сыном, вместе взятых, и когда что-то не понимает, заранее злится на нас. Начну объяснять, она сразу же заявляет, что я не правильно учу, не могу просто объяснить, что это я всё нарочно Потом сидит у себя в комнате и плачет. Но, надо отдать должное, учиться она не просто может, она, мне кажется, обожает и способна освоить то, что я даже в кошмарном сне не мог себе представить. Она дотошная и старается докопаться до мелочей. Копает не лопатой потихоньку, а сразу экскаватором. А насчёт того, что друзья не оценили, так она сама прекрасно понимает, что живёт в мужском сообществе и наши с ней отношения очень и очень отличаются от отношений наших друзей со своими жёнами. Они так привыкли и вольно или невольно переносят свои стереотипы на нас. Хотя ценят и очень уважают мою жену.
Не знаю, как его мама воспитывала, но в мои руки он попал полным охламоном в смысле одежды. Он до такой степени непритязателен, что может ходить чёрт знает в чём. Для того, чтобы купить ему обнову, я должна готовить почву неделями или даже месяцами. Затащить его в магазин просто невозможно. Он орёт, что новые штаны ему не нужны, что он ещё не сносил старые. Про рубашки это отдельная поэма. По его словам, самые любимые рубашки это фланелевые в спокойную ярко красную клетку. Это чтоб полуслепой снайпер с километра попал! Во что он их превращает, вы даже не представляете. Чтобы заставить его купить новую зимнюю куртку взамен той, которой мама ему подарила тридцать лет тому назад, я рыдала месяц. Ещё хуже с обувью. Он будет носить любимые туфли до тех пор, пока просто не протрет до дыр.
Мне ничего не надо! Покупай себе, я до сих пор ещё ни разу не надел то, что ты мне купила три года тому назад!
Что такое модно, он просто не понимает. Ладно, был бы холостой, чёрт с ним! Но что про меня подумают?! Он обожает дачу. Вы бы видели, в чём он там ходит. Я пытаюсь периодически покупать ему рабочую одежду. На второй день штанов не узнать. В краске, в каком-то машинном масле, уже в трёх местах подранные. Хоть плачь! Так однажды, надо было ему заехать за мной в больницу, я там анализы сдавала. Он, ни в чём не сомневаясь, сел за руль в своей фирменной дачной одежде и поехал. Какое счастье, что я вместе с нашим доктором спустилась вниз до того, как он подъехал. Доктор, хоть и знает его много лет, и то аж покачнулся, когда тот вылез из машины. Я почти в полуобмороке. А что если бы мы задержались и он поднялся в отделение. Одна надежда, что его бы как бомжа не пропустили. И что главное, он глаза таращит и не понимает:
А что, я же с дачи, что тут такого!
Что с чем носить он не знает и даже не делает усилий, чтобы узнать. Я никогда не доверяю ему собираться в командировку. Однажды не углядела, и он сам собрался и уехал. Когда вернулся, я пришла в ужас. Сочетание галстука, пиджака, носков, туфлей и рубашки было фантастическое. На мой вопрос, почему он надел именно этот галстук, он гордо заявил, что он подбирал его под цвет носков!!! Только в результате моих нечеловеческих усилий он выглядит более или менее пристойно, и мысль о том, во что муж превратится без меня, удерживает мою душу в теле на этой земле!
А как он любит болеть! При температуре тридцать семь и один он залегает на диване и начинает страдать. Конечно, у него страшная и неизлечимая болезнь. Он слабым голосом умирающего от чахотки просит его простить за всё и отвезти в крематорий. Потом начинает объяснять, что делать с прахом, потом что говорить на поминках. Он стонет, всем свои видом изображает страдания и капризничает как маленький ребёнок. Я с ног сбиваюсь, чтобы накормить чем-то особенно вкусненьким, слежу за своевременным приёмом лекарств, ухаживаю как за смертельно раненым героем. Проходит три дня, я заставляю его измерить температуру. Он держит градусник минут сорок, но выше тридцать шести и пяти выдавить не получается. Муж сразу же приходит в себя, появляется румянец и он уже бодренький дует в комнату к компьютеру, а я без сил валюсь у себя в комнате. Ура, выздоровел! Нашего доктора он просто изводит своими смертельными симптомами. Чуть кольнет всё, лезет в медицинский справочник или в интернет. Конечно же, находит у себя всё, за исключением, как писал Дж. Джером, воды в колене или родильной горячки. Тут же начинает донимать звонками доктора и успокаивается только после того, как сдаст кучу анализов и убедится, что всё в порядке.