Как печально, отозвалась она и, пересела рядом.
Тихий ветерок шевелил ее светлые пряди волос, и аромат лаванды окутал меня. Воспоминания разом вылетели у меня из головы. Все, о чем я мог думать в эту минуту, были ее губы. Они так и манили меня своей сладостью. Отчаянно желая поцеловать сидящую рядом девушку, я сдерживался, стараясь не напугать ее. Моя ладонь медленно поднялась и прижалась к щеке Кармилы. Она доверчиво взглянула на меня своими потрясающе прекрасными глазами. Я чувствовал, что тону в ней, этой девушке, которую я знаю не больше трех дней, но без которой уже не могу жить.
Моя вторая рука нежно обвилась вокруг нее погладила спину девушки. Она замерла, трепеща в моих объятиях. Я медленно приближался к ней, не отводя взгляда от ее глаз. Почти у самых губ я остановился, давая ей шанс избежать того, что последует потом, но Кармила выдохнула, ее губы раскрылись и больше не в силах сдерживаться, я прижался к ее губам. Я целовал ее сначала нежно, потом более настойчиво, пока она робко не ответила на мой поцелуй.
Я почувствовал ее холодные ладошки на своих плечах. И еще сильнее прижал девушку к своей груди. Я целовал ее, впитывая ее сладость. Она задрожала в моих объятиях, и я медленно опустил Кармилу на спину, не отрываясь от ее губ.
Почувствовав, что девушка начала отталкивать меня от себя я сразу отпустил ее. И сел. Она удивленно смотрела на меня. Ее глаза сверкали, губы распухли и покраснели от поцелуев. Она была настолько прекрасна и желанна в это мгновение, что я еле сдерживал себя, чтобы не наброситься на нее снова.
Лориан, прошептала она, выдохнув мое имя. Мурашки забегали по спине и явно не от ночной прохлады.
Прости, я ты нравишься мне Кармила. проговорил я, сжимая кулаки, чтобы не потянуться к ней.
Все хорошо, Лориан, садясь проговорила она. Ты тоже нравишься мне, но я, наверное, не готова
Я понимаю, проговорил я, поднимаясь на ноги.
В тот момент, мне хотелось зарычать от возбуждения, которое пробудила во мне эта девушка. Я должен остыть, но для этого мне надо находиться подальше от нее.
Я прогуляюсь немного, а ты ложись спать.
Я наклонился, забрал кольцо из ее пальцев и надел его на палец. Закутав Кармилу в одеяло, я отступил. Рука почему-то совсем перестала болеть и я, отогнув край повязки, улыбнулся. Рана зажила полностью. По-видимому, Кармила восстановилась и неосознанно вылечила мое тело во время нашего поцелуя.
Я отошел в темноту, подобрал несколько потемневших толстых веток и подбросил в костер. Кармила уже уснула, видимо совсем вымоталась за этот день. А он действительно был очень трудным, полным напряжения и тревог, особенно для такой хрупкой девушки как она. Я опустился на землю с другой стороны костра. Как ни странно, спать совершенно не хотелось. Я долго смотрел на нее, спящую, ее волосы разметались по одеялу и траве. Как же мне повело повстречать эту чудесную девушку. Я был благодарен судьбе или богам, которые свели нас вместе. Сейчас я понимал, что уже ни за что не отпущу ее от себя. Я сделаю все, чтобы она осталась со мной навсегда.
Глаза наблюдали за тем, как светлеет небо на востоке, окрашивая все вокруг в розовые тона, как солнечный диск выплывает из-за горизонта, прогоняя ночную тьму и пережитые страхи. К утру похолодало, костер догорал, и Кармила, раскутавшись во сне, дрожала от холода. Я подошел и накинул на нее одеяло, пусть поспит еще немного, ведь сейчас нам спешить уже некуда. Она даже не открыла глаз, лишь улыбнулась во сне.
Глава 7. Решение
Обратную дорогу мы шли по карте, найденной у Хамрога, так что добрались до Душистой пасеки еще засветло, к вечеру того же дня. В честь нашего возвращения был устроен настоящий пир. На столах, заставленных всякой всячиной, просто не осталось свободного места. Жители деревни приветствовали Милваха, а его жена не отходила от него ни на шаг, то и дело плача от счастья, и непрестанно благодарила нас. Все стремились высказать мне свою благодарность: мужчины пожать руку, а девушки обнять и поцеловать. На Кармилу никто не обращал внимания, и это задевало меня. Она все время была рядом, и, если бы не эта девушка, мне вряд ли удалось вернуться обратно.
Я отошел от них и присел на скамью рядом со старейшиной. Звуки музыки доносились до нас. Некоторое время мы молчали, потом, движимый каким-то необъяснимым чувством, я достал амулет, снятый с шеи Хамрога, и вложил его в руку старейшины.