Ну и чего ты добилась? спросил я директоршу. Думала, что тебя защитят наворованные миллионы? Увы, ты ошиблась. И сдохнешь сейчас, как собака, без могилы.
Она что-то замычала в ответ, но я не стал вынимать кляп, что бы послушать, что она скажет. Во первых я и так знал, что она будет говорить, наверняка предложит все решить мирно, может даже денег предложит, хотя с такой алчностью, это вряд ли. Возможно будет пугать тюрьмой. Наивная. Ну чем меня можно напугать, когда мне жить осталось всего ничего.
На все это мне было глубоко наплевать. Я знал, что таких людей не переделать и выход для них лишь один. Я обмотал тупой конец штыря тряпкой, сунул отточенный конец ей в ухо и со всей силы стукнул по штырю другой рукой, вгоняя его в мозг. Ее тело задергалось, выгнулось дугой и вскоре замерло. Оставив железяку торчать в ухе, я подложил под ее голову припасенную тряпку, на случай, если из раны просочится кровь, затем вновь сел за руль и вскоре был уже у водопада. Вокруг было уже достаточно темно, и я без особого труда вытащил тело из машины и отволок его вниз, к реке, к самой промоине, куда я и хотел в дальнейшем его скинуть. Но до этого мне надо было еще кое что сделать. Лед на реке был уже довольно толстый, к тому же изрядно запорошенный снегом, так что если заталкать тело через промоину под лед, до весны его никто не найдет. Да и потом оно уже отыщется вряд ли. Течением его унесет неизвестно куда, а через какое-то время оно просто утонет. Вот радости рыбам будет, столько корма привалило в голодный, зимний период.
Сделав все, что намечал, я скинул тело в промоину и палкой затолкал под лед. Убедившись, что на берегу не осталось крови, я поднялся наверх от реки к машине, заметая сломанными ветками свои следы, да и идущий снег вскоре все засыплет. Забравшись в густой кустарник возле дамбы я припрятал пакет с тем, что мне было нужно, засыпал снегом и наконец вышел к машине. Оставалось провернуть дельце с директорским телефоном. Я сел в машину и вновь вернулся к зданию администрации.
Как ни странно, у здания конторы никого не было. Ни кто не заинтересовался, почему машина начальника до сих пор стоит возле конторы. Впрочем в окнах здания еще горел свет, видно не все еще разъехались. Мне оставалось сделать последнее, направить полицию по ложному следу. Тут же и представился удобный случай. На площади, возле магазина, стояли несколько грузовиков. Вот в кузов одного из них я и закинул телефон директрисы, пусть теперь ищут по навигации. Я так прикинул, что все конторские, увидев завтра утром все еще стоящую у конторы директорскую машину, с проколотым колесом, наверняка решат, что она уехала на какой-то другой машине. Ну а когда поймут, что директор куда-то пропала и подключат полицию, те наверняка постараются вычислить местонахождение обьекта по ее телефону. А телефон в это время будет куда-то ехать по дорогам России. Что мне даст время для заключительной акции. Со спокойной душой и с чувством выполненного долга, я поехал домой.
6
Ну вот я и на месте, возле здания администрации. За углом я еще днем припрятал в снегу арматурину метра два с половиной. Я достал ее и воткнул в центральную клумбу напротив входа в нашу контору. Слава богу, зимы нынче не особо холодные и под снегом земля была покрыта лишь тонкой ледяной коркой.. Несколько сильных тычков и арматурина установлена посреди клумбы. Осталось дело за малым. Опять же из-за угла здания, я вытащил припасенный днем деревянный ящик и поставив его рядом с торчащим стержнем, приступил к самому главному. Открыв пакет, который я давеча припрятал, я достал то, ради чего все и задумывалось, залез на ящик и водрузил голову начальницы на арматурину. Затем, достал из под куртки фанерную табличку с приклеенным листом бумаги, и привинтил ее к стержню. Ну вот и все. Меня никто не видел. Я забрал ящик и посмотрев напоследок на свое творение, пошел назад.
Вошел по дороге в одну парадную, в другую, в третьей оставил ненужный больше ящик. Проходя мимо мусорных баков, стоящих возле одного из домов, снял с ног огромные валенки и остался в кроссовках. Валенки запихнул в мусорный бак, закидав их мусором. В другой бак, у другого дома, выкинул перчатки и еще немного покружив для верности по темным улочкам поселка, наконец направился к себе домой. Вот теперь вроде все.
Вернувшись домой, я принял душ, лег в кровать и лишь сейчас меня пробила дрожь. Все вроде закончилось хорошо, но меня колотило все сильнее и сильнее. Лишь только я закрывал глаза, я встречался с мертвым взглядом нашей директрисы, чья голова теперь возвышалась на арматурине перед зданиями администрации и конторы. То-то утром начнется пепеполох. На листе бумаги, оставленной на табличке, было написано большими печатными буквами: «Вы сами знаете, что она это заслужила! Впрочем не только она, следующим будет»