Иван Фёдорович невольно приклонился к земле, накрывая голову руками, приготовившись быть в одну секунду промоченным до нитки.
Но странное дело больше ни одной капли не упало ни на него, ни в костёр, который продолжал гореть жарко и ровно, словно не было вокруг ни ветра, ни ливня, и вообще никакого разгула стихий. И палатка стояла сухая и спокойная.
Это как же? успел удивиться Иван Фёдорович, прежде чем до него дошло: Бог ведь рядом, какие уж тут стихии.
Лихо! произнёс он вслед ушедшему удивлению. И добавил: Хорошо быть богом!
Господь неторопливо улыбнулся наивному человеческому восторгу.
А правда, задумался Иван Фёдорович. странное дело Я вот, прости, Господи, никогда особо о тебе не задумывался. Ну есть ты, нет тебя не всё ли мне едино. Мне бы с «десятой» моей разобраться да с жёнушкой неугомонной А тут ты
А тут я, повторил за ним Господь, словно пробуя мысль на вкус, смакуя.
Угу. И всё про меня знаешь. Всё ведь?
Всё, просто пожал плечами Бог.
Ох, мать честная! Иван Фёдорович даже поёжился. Это же ужас! Не хотел бы я быть на твоём месте.
Господь грустно улыбнулся, ничего не сказал.
Нет, с одной стороны хорошо, раздумчиво продолжал Иван Фёдорович. Дождь, вон, тебя не мочит Молния не вдарит сроду Живёшь, опять же, вечно. И нет ничего невозможного. Нет?
Нет.
Угу. А с другойто стороны Это ж какую уйму людей тебе надо услышать, сохранить и спасти! Одному Тяжело?
Привык, коротко ответил Бог, выбивая трубочку в костёр.
Не-е, недоверчиво протянул Иван Фёдорович. Как тут привыкнешь. Мне, вон, моя иной раз, вечером, на кухне, после стопарика, как начнёт в грехах своих каяться, обсказывать всё А я ей говорю: не, Сергевна, ты это, давайка, я лучше не буду слушать. И мне, говорю, спокойней, и тебе потом стыда не будет. Да и надо оно мне чужие грехи нянчить? Со своими не знаешь чего делать
Так ты б не грешил, вставил Бог. Чего прощето.
А?.. Ну ты скажешь, тоже Тебе легко говорить, ты безгрешен. А тут не знаешь, с какой стороны вдарит.
Гроза не унималась. Гром то исподволь погромыхивал, то ревел канонадой. Ветер метался и плясал вокруг, грозил поднять и унести, но сделать ничего не мог. Над головой, до самого неба, столбом стояло свободное от дождя пространство, в которое ни одна капля не смела залететь. Молнии низверзались на землю падшими ангелами; земля отвечала вздохами и, казалось, дрожала уже до того была наэлектризована.
Странно это было, очень странно сидеть на сухом и тёплом пятачке, у костра, в то время, как мир вокруг будто разрушался, падал в тартарары, проваливался в бездну несотворённости.
А Бог снял с огня засвистевший чайник, отставил в сторонку, подул на пальцы. Потом разлил по кружкам кипяток, протянул одну Ивану Фёдоровичу.
«Пакетик бы чаю, подумал тот. С бергамотом. Чего ж простой кипятокто глыкать».
Однако, приняв из рук Господа обжигающую кружку, сразу уловил парящий горячий аромат чая. Или не чая. Сбора ли какого. Но пахло очень сладко и на всю ивановскую.
«Ну да, кивнул он своим мыслям, ему что вино из воды сделать, что чай Мне бы такто. «Дымовская», вон, в машине осталась похоронена»
Воспоминание о водочке кольнуло в подреберье. Замелькали в голове картинки прошлого, которое теперь было таким далёким и невозвратным. Явились мысленному взору исполненные укоризны глаза жены. Услышался плач дочери. Заскрежетал в ушах подъёмник эвакуатора, взграмаздывающий на платформу покорёженную «десятку».
Всё кончилось, всё! Как будто и не было. А и было ли оно на самом деле?..
Вернул бы ты меня обратно, а? неожиданно для самого себя и беспокойно произнёс Иван Фёдорович. Жену мне выходить надо. Дочь в сентябре родить должна. Говорят, сын. Внук, значит, у меня будет. Дача вечно не достроена. Кот у меня, Понтием кличут А?
Так а я что ж, пожал плечами Бог. Это ты сам решай.
В смысле? удивился Иван Фёдорович. Ты ж меня прибрал.
Не прибирал я тебя.
Так мы чего, не в раю?
А ты прямиком в рай нацелился? улыбнулся Господь. Нет, не в раю.
А где?
Здесь, развёл руки Бог. На распутье.
О как
Ага. Пойдёшь налево коня потеряешь, пойдёшь направо
Да и ладно бы с ним, с конёмто, махнул рукой Иван Фёдорович. Хотя, жалко «десяту» мою. Я ж с ней Эх!.. Ну да ладно, левоправо, праволево Ты скажи, куда идти, чтобы себя не потерять.