Конституция РФ в ч.1 ст.46 говорит о гарантии судебной защиты прав и свобод. Смысл ее, конечно, состоит не в том, чтобы указать на то, что целью процесса является защита права, а в том, что бы конституционно закрепить возможность обращения в суд. Речь здесь идет о процессуальной защите, а не о праве на защиту в материально-правовом смысле.
Это конституционное положение следует рассматривать в рамках того исторического контекста, в котором принималась Конституция РФ. Следует напомнить, что в советский период судам был подведомственен ограниченный круг дел, и рассматриваемое положение, как раз и было направлено на расширение судебной компетенции, на доступ к суду.
Сказанное, однако, не должно трактоваться как умаление значения Конституции РФ в защите прав граждан в материально-правовом аспекте. Здесь я только предпринимаю попытку показать многозначность термина защита. С материальной точки зрения она имеет место при удовлетворении иска, а с процессуальной при предоставлении доступа к судебной власти при возникновении спора о праве.
С материально-правовой точки зрения, защита имеет место только в случае удовлетворения требования. В общих чертах, защита подразумевает воздействие на нарушителей, устранение препятствий и восстановление возможности реализации соответствующих прав управомоченного52. То есть, защита необходима там, где есть правонарушение.
С точки зрения процессуальной, защита представляет собой получение необходимого процессуального результата53. Для истца это удовлетворение иска, для ответчика отказ в удовлетворении. В этом смысле защита не связана с материальным правонарушением, она возникает из другого юридического факта.
Поэтому понятно, что нельзя отождествлять защиту в материальном, и защиту в процессуальном смысле. С целью разграничения этих понятий и недопущения их смешения, целесообразно говорить не о защите в процессуальном смысле, а о разрешении спора о праве.
Здесь следует отметить, что в последнее время все больше ученых-процессуалистов обращают внимание на категорию спор о праве и противопоставляют ее защите права. Например, Д. Я. Малешин пишет, что наряду с общей целью гражданской процессуальной деятельности (защитой нарушенного права), существуют две промежуточные цели: разрешение спора и реальное восстановление права54. Е. Г. Лукьянова рассматривает разрешение правовых конфликтов на ряду с защитой прав в качестве «материальной» цели процессуального блока55.
С. Л. Дегтярев прямо противопоставляет задачу по устранению правовых конфликтов задаче по защите прав, свобод и законных интересов56.
С. А. Курочкин, на мой взгляд, достаточно обоснованно и наглядно показывает необходимость рассматривать разрешение споров в качестве цели процесса57. Однако, в последующем, он приходит к мнению, что защита права, наряду с разрешением правовых споров, относится к частным целям гражданского процесса58, а после и вообще опускает функцию разрешения спора о праве59. Впрочем, далее, он снова возвращается к тому, что действия суда и сторон в процессе, направлены на разрешение правового конфликта60.
Такое метание из стороны в сторону, говорит о том, что большинство теоретиков в настоящее время слабо представляют себе соотношение разрешения спора о праве с защитой права. Плохим помощником в этом плане является и действующее законодательство.
Следует обратить внимание на то, что юридическая техника исполнения отечественных нормативных актов, зачастую не позволяет отделить защиту в процессуальном смысле, от защиты в смысле материального права. Иногда, под термином защита, в нормативном акте понимается одновременно материальная и процессуальная сторона этой категории. Под термином защита часто понимается как право на защиту в процессуальном смысле, так и право на защиту в материальном смысле. Это приводит к смешению указанных понятий, как на уровне теории, так и на уровне практики.
Возможно, разрешение спора о праве отходит на второй план, при рассмотрении целей гражданского судопроизводства, потому что эта категория не применима к неисковым производствам. То есть говорить о разрешении спора о праве применительно ко всем видам производств недопустимо. На это обстоятельство справедливо обращалось внимание в литературе61. Однако такое положение ничуть не колеблет моего тезиса о значении разрешения спора о праве как цели иска.