А что было дальше, детишки, вы узнаете после предъявления паспорта с отметкой о том, что вам больше восемнадцати лет!
Ноябрь 1867 года
Россия, Свято-Троицкий Павло-Обнорский монастырь
Его нашли на опушке леса. Молодой блондин, изможденный и худой, метался в горячечном бреду, все время тихо бормоча на непонятном языке. Одежда бродяги явно выдавала его принадлежность к «благородным», но была настолько изношенной и оборванной, что становилось понятным скитается по лесам он не первый месяц. Единственной драгоценностью была золотая серьга в правом ухе, левая мочка была просто разорвана видимо, оттуда какое то украшение все же сняли.
На запястьях бродяги при внимательном рассмотрении были обнаружены странные железные браслеты, больше всего напоминающие кандалы, между которыми чьей то рукой была оборвана цепь. Заклепаны браслеты оказались на совесть, а по ободку одного из них вилась странная надпись на латыни, которую так и не смогли перевести.
Снимем или оставим, брат Иосиф? взволнованно спросил молодой монашек, еще не принявший пострига, у своего товарища. Именно эти двое братьев и обнаружили незнакомца, и теперь пытались принять решение, как же с ним поступить.
Снимай, и так эти кандалы ему все запястья до мяса ободрали видать сам пытался избавиться, да что то не задалось почесав окладистую бороду, предложил брат Иосиф. Мальчишка кивнул и достал откуда то из под полы отмычки (воровское прошлое все еще давало о себе знать!). Пара минут работы и пара пропущенных мимо ушей старшим монахом ругательств и кандалы с несчастного бродяги были сняты и с отвращением отброшены. Под ними обнаружилось самое настоящее кровавое месиво, местами кожа и мышцы были стерты до самых костей.
К лекарю его нести надо, стараясь не глядеть на то, что осталось от рук бывшего благородным господина, буркнул монах. Мальчишка, спрятав отмычки, согласно закивал. Как только бродягу укутали в колючее одеяло из шерсти, он почти сразу затих. Скорее всего, окончательно потерял сознание.
Первые странности начались сразу же после того, как бродягу внесли на монастырский двор. Беспокойно двигавшиеся под веками глаза незнакомца сразу же распахнулись, заставив брата Иосифа изумленно вскрикнуть.
Желтая, как у кошки радужка, с плавными переливами зеленоватого оттенка, окружала расширившийся до предела зрачок тонкой каймой.
Где где я? с явным трудом выдавил незнакомец.
Лежи, лежи, добрый человек, ты в Троицкой обители, в святом месте, попытался ободрить бродягу один из подошедших монахов. Тебя нашли в лесу и принесли к нам на выхаживание добрые братья.
Но реакция оборванца оказалась совершенно непредсказуемой.
МОНАХИ?! НЕНАВИЖУ!!! блондин дернулся, когда его попытались пригвоздить к земле сбежавшиеся братья, бросил взгляд на свои изуродованные запястья Неожиданно ухмыльнулся (на миг глаза оборванца стали мертвенно черными) и закричал.
От этого нечеловеческого крика воздух во дворе обители моментально сгустился и почернел, вокруг тела бродяги собрался настоящий вихрь из первородной Тьмы. Запахло грозой, тучи на небе начали постреливать короткими разрядами молний.
А он смеялся и продолжал кричать, и от этого крика братья падали на колени, пытаясь зажать руками уши, из которых толчками потекла темная густая кровь. Крики одержимого слились с воплями истязаемых монахов. Казалось, еще немного и от этого жуткого вопля, вибрирующего, вгрызающегося в мозг и всаживающего в него свои ледяные когти, головы монахов просто расколются, словно гнилые орехи Тем, кто стоял близко к источнику этой Тьмы и этого крика, уже было не помочь.
И неизвестно, чем кончилось бы дело, не окажись в этот момент рядом с блондином глухого монаха по имени брат Феофан. Крепкая мужская рука осторожно подняла с земли тяжелое полено
Резкий взмах
Крик оборвался.
Глава 3
«Никто пока что так и не понял до конца, в чем же заключается ценность некромантии как отрасли магического искусства. Под вопросом до сих пор остается и то, нужны ли вообще люди, рождающиеся с таким даром.
Но ведь они рождаются? А если учесть тот факт, что в мире вообще царит удивительная закономерность и ничего не происходит просто так Но мы повели речь о ценности.