Иона побежала в сторону вулкана, откуда она надеялась разглядеть свой лагерь на берегу. А Черномор, покачиваясь и звеня латами, со страшным воплем вновь бросился в атаку и отрубил руку глиняному чудовищу. Рука, однако, поднявшись на пальцах, тут же прилепилась обратно к груди. Иона ещё слышала позади звон молота и сабли и бежала, не оглядываясь.
Наконец, джунгли расступились, и взору её предстало райское озеро с водопадом. Слева, за деревьями, виднелся голый каменный склон вулкана, а справа весь остров просматривался, как на ладони. Под струями водопада кто-то мылся. Иона подкралась поближе и спряталась за камнем. На плече у невысокого, плотносбитого мужчины она заметила татуировку скелета с кубом, на шее золотая цепь, а в левом ухе серьга с камнем.
Похоже это тот разбойник, который украл у Черномора маску.
И в самом деле: чуть поодаль, справа, где берег не был таким крутым, лежала стопка одежды сапоги, пёстрый жилет, бриджи, атласная рубашка малинного цвета, сверху треугольная шляпа с фиолетовым павлиньим пером, а рядом железная маска Черномора с наносником. Летящая с неба вода разбивалась о мускулистые плечи вора и сияла в лучах солнца. Пират натирался губкой, напевал какую-то мелодию, плевался водой, потом вдруг заговорил.
Уже познакомилась с моим големом? Скоро от человека из плоти и крови на земле не останется и следа. Его заменит человек глиняный, работающий безотказно, идеально, без сбоев. Глиняное тело станет пределом желаний человеческих, мечтой, за которую стоит отдать все свои сбережения и умереть.
Сообразив, что её заметили, Иона вышла из своего укрытия.
Земля обливается кровью. Кровью искупления. И кровь эта будет идти до тех пор, пока Земля не иссохнет вовсе, и тогда поднимется новая волна разрушающая, а за ней создающая. Поднимутся мои глиняные воины, лишённые чувств и жажды удовольствия, и на земле воцарится диктатура воли, терпимости и разума. Боль, страдания, крики от них никуда, это оборотная сторона луны, радости и улыбки. Лучезарной улыбки.
Пират повернулся и посмотрел прямо в глаза Ионе. В них горел стальной огонь. Иона хотела было что-то сказать ему в ответ, но он продолжил.
Зачем слушать голоса вокруг, если ты глиняная машина, ты идеал, коего не осмыслить окружению? Даже не пытайся ставить под сомнения мои способности, деточка деточка, скорее сама захлебнёшься кровью. Голем идёт за собой. Встреть его с достоинством. Иди навстречу своему страху и сразись с ним. И не жди помощи, ибо ожидание убьют тебя быстрее пули.
И тут Иона поняла, что надо делать. Она бросилась к камню, на котором лежала маска Черномора.
Что ты делаешь?! Не смей!
Пират бросился к берегу, но девушка оказалась быстрее. Она схватила маску и примерила её на себя. Всё вокруг расплылось перед глазами. Руки, ноги, грудь всё стало прозрачным, светящимся изнутри голубоватым светом студнем. Иона стала водой, заряженной энергией жизни. Она стала Черноморкой. Не в силах устоять на ногах, Иона стекла на землю и просочилась по корням дерева в озеро. Она оставила Черномора и пирата тлеть в живой плоти, потом в мёртвой и в конечном итоге в глиняной.
Иона обыскала всё дно озера, каждые его сантиметр. Она искала сокровище, о котором говорила черепаха и нашла его карликовое дерево в глубокой яме под водопадом. Оно цвело. Цветы его были похожи на ландыши и источали нежный, сладкий аромат яблока и ванили. Кое-где уже висели первые плоды красные рубины!
Неужели та черепаха ползла сюда от самого океана?!
Иона наломала целый букет веток с рубинами и по подземной реке, берущей своё начало на дне озера. Красные камни ей были не нужны. Она оборвала их и разбросала по дну озера, посеяв новые деревья.
Черноморка вышла из океана, а там без труда отыскала свой лагерь и, выйдя из воды, сняла маску. Солнце уже скрылось за горизонтом и стало холодно. Девушка сняла мокрую одежду, разожгла на берегу костёр.
Полночи Иона сидела у костра, опасаясь появления Черномора и пирата, вспоминала свой серый город, угрюмые лица людей, переполненные автобусы и работу. Когда дрова прогорели, и от костра остались только тлеющие угли, она подкинула веточку карликового дерева. С океана дунул холодный ветер, ветка вспыхнула ячее солнца, заискрила, как бенгальский огонь, и из одной искры родилась бабочка. Она раскинула свои крылья, похожи на птичьи перья, сотканные из света, вспорхнула в ночное небо, усыпанное звёздами, и закружила над островом, оставляя за собой длинный искрящийся шлейф. На Иону нахлынули другие воспоминания все те мгновения, что вдохнули когда-то в неё жизнь, что вели её всю жизнь по дороге в неизвестность!