Над нашей провинцией ветры сегодня свирепы.
Но Бог с ними Дети, садитесь вокруг Почитаем Жюль Верна
По-над Эльбрусом
Над Бештау солнце бродит.
На вершине снег лиловый.
И подсвечник на комоде
В медном пламени горит.
А вдали по-над Эльбрусом
Хромоногою подковой
Месяц пляшет по турусам
Только звёзды с-под копыт.
Голова его седая
К нам склоняется с вопросом.
Колокольчик дар Валдая
В бороде его звенит.
Вот почто да отчего же
Он с утра а по торосам?
Приодетый подороже
В бирюзу да хризолит?..
А, быть может, это просто
Оттого, что ждём мы чуда?
Потому, что ждём мы в гости
Свет, слетающий с орбит?..
Вот и щурит левым глазом,
И танцует потому-то
Этим утром по террасам
Месяц солнышком залит
Там моя Индия
Где-то в детской,
В шкафу на какой-то из полок
Меж кукол и нэцке,
Фенечек и заколок
Меж разлинованных белых небес
Где синие облака
Между трёх ёлок
(Над ними написано: «лес»),
Там из домика машет рука
Там лежит моя Индия Там Киплинг сидит на пороге.
Там лежит моя Индия Рикки спит у него на плече.
Там лежит моя Индия Там коровы идут по дороге.
Там лежит моя Индия Там пряные ночи в парче.
Там Кришна издавна правит
Все наши страшные сны
Он всё знает о яви и нави
Там бродят слоны
Там звёзды, охлаждая полуночный зной,
Так тихо горят, что даже не слышно
Но если войдёшь туда следом за мной
Я стану Кришной,
А ты Ты останешься многолика
Но станешь Радхика.
Идём!.. Нам с тобою туда,
Где смыкаются твердь и вода,
Нам, конечно, туда,
Где тайные тают вдали города
Где меж нарисованных кораблей
Летит солнечный змей
Там моя Индия Если раздвинуть шкафы откроется дверь
Там моя Индия Если пройти по кострам войдём на рассвете
Там моя Индия Кем были мы прежде, кем станем теперь?..
Идём!..
Мы успеем вернуться в наш дом,
Когда за столом
Вновь рассядутся дети
Спит за печкою Серый Волчок
Небо выше и выше, а дни уже чуть подлинней.
Ночь хрустит под ногами, а след от луны среброткан.
Мне сказали: Нептун заглянул на часок в Водолей
Там в морозы подносят коктейли из свежих нирван.
Снег кружил да витал, заметая то лес, а то дол
И до сих всё крадётся, летает, пуржит да метёт.
Но сейчас под балконом прорубит нам путь ледокол,
И мы следом за ним по завьюженной улице вброд.
А под нашим окном кто-то бродит в оплавленной тьме,
Не имея понятий, зачем и на что нужен свет.
И всё чертит тоскою по нашей хрустальной зиме,
И рыдает, что Истины вроде бы вовсе и нет
Но мы знаем, что Истина ходит по дальним местам,
Где в подлунной тени обрывается тайная нить.
И, конечно, воздастся нам всем да по нашим делам.
Даже тем, кто пытался совсем, без остатка не-быть
Ночь близка к тишине Спит за печкою Серый Волчок.
Сны порхают, смеясь и робея от собственных дум.
Скоро снова весна И Плутон забежит в Козерог.
Впрочем, я да Волчок в гороскопах почти ни бум-бум
Пусть ко льдам и снегам примерзают покуда лучи!..
Но неделька-другая и Истина с неба сойдёт.
Поплывут города, и Волчок глянет из-за печи,
И оттаявший свет ночь погонит от наших ворот
Нас учили смотреть, как течёт вода
Нас учили смотреть, как течёт вода.
Нас учили смотреть, как растёт огонь.
И от года Дракона до года Кота
Простирал Сотворитель над нами ладонь.
Ну, а вот и весна. И ветер пылит.
А вот и апрель. В небе свежо.
Нам пророчили: миру настанет «delete»,
Но пока светит солнце, и всё хорошо.
И никто не учил, что судьба проста,
И забыли сказать, что время течёт.
Начнём сначала, с бела листа,
А всё что было прошло, не в счет.
Чинвад
Попробуй Нет, это не чай
И не шиповник. Не память. И даже не сны.
Это заварено время. Ему, почитай,
Лет пятьдесят И сзади мосты не видны
Впереди лишь Чинвад. И ни шагу назад.
И ни шагу вперёд. Да и нужно ль идти?..
Разве ж это предел? Всего пятьдесят