Лещук прибег к хитрости, нежно прошептал в ее розоватое от мороза ушко:
Ника, я, кажется, озяб, пригласи на пару минут. Угости чаем или кофе?
. Павел, нельзя, видишь свет, Стужина указала рукой на окна третьего этажа. Феликс дома, что он о нас подумает? Не хочу выглядеть глупо. Сейчас я проверю на месте ли?
Она в меню мобильного телефона нашла нужный номер, нажала на клавишу вызова и услышала юношеский голос:
Слушаю, мам.
Сынок, ты уже дома?
Да, я никуда и не уходил. А почему тебя долго нет?
Задержалась на деловой встрече. Скоро буду дома, ответила женщина, в душе обрадовавшись поводу отказать настырному Лещуку в гостеприимстве.
Вот видишь, Павел, не судьба, изобразила она на лице досаду.
Что у Феликса нет девушки или он домосед?
Они его пока не интересуют. Есть другое увлечение ноутбук. Подарила ему на день рождения, и теперь сама не рада, призналась Ника. От мышки и клавиатуры невозможно оторвать. Музыка, игры, фильмы, Интернет Часами просиживает, а ведь это очень вредно для здоровья и особенно, для зрения. Не обижайся, Павел, но в другой раз, когда Феликс будет на занятиях, я тебя обязательно приглашу в гости. А сейчас не место и не время. Сын расценит это, как мою попытку оправдать наше общение. На этот вечер достаточно «ярких» впечатлений, надолго запомнится, голова кругом идет.
Понимаю твое состояние, он покорно склонил голову, согретый надеждой на обещанную встречу наедине.
Спасибо за понимание, улыбнулась она с благодарностью.
Тогда поехали ко мне и продолжим наше пиршество?
Это невозможно. Мы взрослые люди и понимаем, к чему это приведет. Соблазн очень велик, не стоит подвергать себя испытаниям.
Воспользовавшись тем, что Лещук разомкнул руки на ее талии, она снова выскользнула из его объятий.
«Все равно я возьму эту неприступную крепость, добьюсь ее благосклонности и любви. Она сама воспылает желанием и посчитает за счастье стать моей, если не женой, то любовницей, с согревающей его сердце надеждой подумал юрисконсульт. А не закрутить ли мне для ускорения процесса по примеру героя кинофильма «Собака на сене» Михаила Боярского роман с Наташей Лаской, чтобы разжечь в Стужиной чувства ревности и зависти? Может это и есть ее «ахиллесова пята», которая сломит гордыню и слишком завышенную самооценку. Многие женщины вначале проявляют строптивость, а потом с удовольствием отдаются во власть страстей.
«Если я уступлю инстинктам и желаниям, позволив Павлу овладеет моим телом, то деловая и моральная репутации окажутся подмоченными, размышляла Стужина. Во-первых, я уроню себя в глазах сотрудников и акционеров, так как тайну сохранить не удастся. Ласка уже застала нас врасплох и, конечно, не удержится от оглашения этой пикантной новости. Во-вторых, я попаду в зависимость от своего подчиненного, ведь соблазнившись единожды, невозможно будет потом устоять перед сладким искушением. Чувствую, что он необычный, сильный и страстный мужчина. Куда неуклюжему и покладистому Рэму до него. С Павлом я бы познала блаженство любви, но скована цепями служебных отношений и правилами светской этики. Пожалуй, придется пожертвовать личным счастьем и сладкими соблазнами. Может, не следовало его принимать на работу, чтобы не осложнять личную жизнь? Хотя с другой стороны он опытный и полезный для фирмы профессионал».
Павел, у меня из головы не выходит этот гнусный тип с корявым лицом, призналась она, инстинктивно прижавшись к Лещуку и испуганно вглядываясь в темноту. Он ведь пригрозил, что обид не прощает. Из-за моего отказа пойти танцевать проиграл пари на бутылку коньяка. Вдруг серьезно решил отомстить?
Не принимай близко к сердцу. Пустой треп, бравада, ответил Лещук.
Что мне теперь делать?
Шить сарафаны и легкие платья из ситца, пошутил юрисконсульт, вспомнив слова из некогда популярной песни.
Павел, я серьезно, мне не до юмора, обиделась она.
Продолжай работать и радоваться жизни. Не принимай близко к сердцу. Забудь о нем, чтобы не отравлять себе настроение, посоветовал Лещук. И знай, что по первому зову я готов поспешить на помощь.
Спасибо, утешил, мягкими губами женщина поцеловала его в гладко выбритую, но все же жесткую, словно задубевшая кожа, щеку.
Ника, родная, хорошая, еще ни одна женщина так не волновала мою кровь, признался он, тронутый ее нежностью.