Берия сел.
Откуда вы знаете! выкрикнул я. Вас в то время уже не было! Вас расстреляли!
Меня? Берия снисходительно ухмыльнулся. Меня не могут расстрелять. Я всегда и везде живой. Я всегда с каждым и в каждом из вас. А вот ты, гражданин Назаров будешь расстрелян.
А что нам скажет товарищ Хрущев? обратился Сталин к Никите Сергеевичу, попыхивая трубкой.
Мне нечего добавить к словам товарища Берии, заявил Хрущев, став по стойке смирно. Хочу только обратить ваше внимание, товарищ Сталин, что гражданин Назаров ничуть не раскаивается в содеянном. При этом не признает свою вину, что является отягчающим обстоятельством. Он вдвойне виновен.
Да, что ты несешь! возмутился я. Это я-то виновен? Ты же сам предашь своего вождя! Ты же сам обгадишь нашу историю! Из-за тебя и начнется весь развал! Ты кукурузник! Крым отдал! Страну в голод загнал!
Бред, пожал плечами Хрущев.
Кто еще желает высказаться? спросил Сталин, загасив трубку.
Гробовая тишина в ответ.
Очень хорошо. Итак, мы решили признать гражданина Назарова изменником Родины и расстрелять. Приговор привести в исполнение немедленно. Товарищ Берия. Прошу.
Берия вновь подскочил, и я увидел в его руке направленный на меня пистолет.
Нет! завопил я. А где мое последнее слово! Товарищ Сталин! Они все предадут вас! Они все враги народа!
Заткнись, гад! процедил сквозь зубы Берия и блеснул очками. Получай!
Пламя из дула. Разрывающий голову удар. Проснулся в холодном поту. Черт!
За окном светало. Наступало утро.
Приснится же, пробормотал я, озираясь по сторонам. В палате царил покой. Сумасшедшие спали.
Тишину нарушил громкий топот со стороны двери. В палату вошли несколько рослых людей в военной форме. За ними семенил Феликс Эдуардович в сопровождении двух санитаров.
Подъем! Все подъем! Быстро! завопил один из них.
Сумасшедшие заворочались. Кто-то протяжно завыл.
Вот она кара небесная во второе пришествие! Ибо сатана не дремлет! заорал набожный юродивый. Армагеддон настал!
Товарищи сумасшедшие! зычно воззвал один из людей в форме с погонами майора. Приказываю всем, построиться в шеренгу перед койками. Быстро! Время построения одна минута. Время пошло!
Вставайте! Вставайте! Быстро! Скоты! завопили санитары и забегали меж коек, пинками и тычками поднимая психов. Вставайте! Стройтесь, как есть! В трусах!
Я не стал дожидаться пинка, вскочил и послушно застыл перед своей кроватью. Справа от меня пристроился Роман, а слева, тупо бормоча, что-то про бога выпрямился столбом юродивый.
Прошла не одна минута, прежде чем санитарам удалось выполнить приказ майора и создать из психов некое подобие шеренги. Вид всей этой картины был карикатурно отвратителен и напоминал собою некий винегрет из полотен испанского художника Франсиско Гойи со своими чудовищно-гротескными персонажами из разномастных пародий на человеческие облики. Сумасшедшие топтались на месте. Некоторые тупо озирались по сторонам, иные же расплывались в идиотских улыбках, другие сумрачно набычились.
Рааавняйсь! Смииирно! Вольно! зычно скомандовал майор.
Ура! заорал кто-то из нестройных рядов. Майор сделал вид, что не услышал восторженного возгласа.
Я майор Хромченков начальник второго отдела Центрального районного военкомата, представился он. Завершается весенняя призывная кампания в доблестные и непобедимые советские вооруженные силы. Практически все новобранцы поступают в нашу великую армию с искренним желанием служить и стойко переносить тяготы военной службы. Практически все. Да.
Слава КПСС! послышался истошный вопль. Да здравствует Марксизм-Ленинизм!
Из шеренги выбежал маленький тощий мужичонка.
По врагам огонь! завопил он. Гранаты к бою!
Санитары, будучи начеку, тут же подскочили к нему, профессионально заломили за спину руки и поволокли за дверь.
Смииирно! вновь заорал майор, побагровев толстой мордой. Товарищи сумасшедшие! Ставлю вас в известность, что практически все новобранцы желают нести службу повсеместно. Но, в наше социалистическое время, когда еще не добит змей мирового империализма, еще встречаются несознательные подонки, которые сознательно не желают отдаваться армейской службе. Они скрываются везде, где могут. Но у меня глаз наметан и зорок, и я выявляю таких мерзавцев на земле в небесах и на море. Уверен, уклонисты засели и среди вас, настоящих больных на голову. Посему предлагаю им добровольно сдаться, признаться в симуляции умственного помешательства с изъявлением своего желания отдать свой долг Партии и народу. Итак, кто желает служить?