Пойду я прогуляюсь за село. Ты мне косу дай, попросил он.
Решил все же стать заправским косарем, усмехнулся отец. Авось, в городе сгодится, газоны стричь.
Решил, Михаил взял косу, легонько провел бруском по лезвию.
Наскоро позавтракав, Скобцев пошел за околицу на лужайку с кустарниками. Коса запела, поблескивая в лучах. Разнотравье влажное от росы легко ложилось под лезвием. «Получается, радовался Михаил. Не утратил прежних навыков».
Солнце начинало припекать. Позади себя Михаил услышал девичий смех. Резко обернулся. Возле куста дикой смородины, усыпанного мелкими черными ягодами, стоял Настя. Она была в розоватом, что и вчера, платье. Девушка срывала с ветвей ягоды, и они блестели у нее на ладони, словно бусинки.
Упарился, отдохни, посочувствовала она. А то похудеешь и городская жена не признает?
Какая еще жена? удивленно приподнял он брови.
Наверное, есть, девушка пристально поглядела на него и добавила. Если не жена, так невеста или любовница?
Михаил молчаливо вытер пучком сочной травы мокрое лезвие косы. Подошел к Насте.
Чем ты здесь занимаешься? спросил он.
Смородину ем, быстро ответила она. Михаил улыбнулся, подмечая находчивость девушки в карман за словом не полезет. Неожиданно смутился и наступила пауза.
Почему замуж не выходишь? с лукавинкой поглядел на нее.
Жениха нет, подходящего, достойного, взметнулись ее темные ресницы. А без любви никакой в жизни радости
Что же так?
Настя пожала плечами.
Работаешь где? спросила она его в свою очередь.
На заводе инженером-программистом, вот в отпуск приехал.
Он набрал в горсть ягоды и полакомился. Ощутил приятный привкус смородинового сока.
Действительно, хороша, улыбнулся он Насте.
Послушай, Миша. Пошли на пасеку к деду Кирюхину, предложила девушка. Он добряк, майским медом угостит.
Предлагаешь вначале медовый день, но я с тобой согласен на месяц, пошутил он, и тут же сам смутился, видя, как она вся вспыхнула, стыдливо опустила глаза.
Прости, Настенька, я не хотел тебя обидеть, невольно получился такой каламбур. Знаешь, мне с тобою очень хорошо.
Успел обо мне наслушаться всяких небылиц, упрекнула Гуркова. А я до сих пор недотрога и это многим не нравится. Но на чужой роток не набросишь платок
Настя, преодолев смущение, вдруг бросила в Скобцева горсть смородины и крикнула:
Попробуй, догони!
Ветки кустарника цеплялись за края ее платья, хлестали по загоревшим икрам ног. Она, весело смеясь, оглядывалась на Скобцева, звонким смехом манила за собой. «Вот ребячество», подумал Михаил, однако устремился за девушкой. Догнал ее и обнял за талию, ощутил упругость молодого горячего тела.
Пусти, пусти, испуганно прошептала она и выскользнула из кольца его рук. И вдруг загрустила. Шла, изредка поглядывая на Михаила. В разросшейся траве едва проглядывала тропинка.
До пасеки оставалось не более километра, когда на проселочной дороге показалась повозка. Лошадь бойко перебирала ногами. Сидя впереди деревянной бочки, ею правил подросток с вихрастым рыжим чубом. Он лихо крутил в воздухе концами собранных в руку вожжей. Поравнявшись с Михаилом и Настей, придержал лошадь.
Если на пасеку, то садитесь, подвезу. Председатель, вот велел воду для пчел завезти, сообщил парнишка. Михаил и Настя пристроились на повозке. Возница остановил лошадь у самых дверей сторожки. На шум вышел старик с белой редкой бородкой. Михаил помог старику наполнить емкость привезенной водой. Отвернул медный краник и выскобленный в толстой доске желобок наполнился прозрачной водой. Мгновенно слетелись пчелы. Кирюхин пригласил гостей в сторожку.
Угощайтесь, он налил из большой кружки в тарелку золотистый и прозрачный, как янтарь, мед и похвалился. майский. А для тебя, Михаил, я припас медовуху, от которой голова светлая, а ноги пьяные. Подросток с восторгом уминал дедово угощение.
Теперь каждый день сюда буду ездить, шептал он и огорчался что ему еще предстоит ехать в бригаду. Насытившись всласть, парнишка вышел из сторожки, и скоро, донесся его воинственный крик. Повозка с бочкой покатила дальше. Настя и Михаил лакомились не спеша. Старик набил самосадом свою видавшую виды трубку. Синий дым обволок его морщинистое лицо.
Помню я, как вы на пасеке шкодили, а теперь, глядя, как выросли и не признал. Михаил солидный мужчина, а Настя красавица, невеста на выданье.