Тогда у многих возникла потребность что-то изменить в своей жизни. Некоторые, не выдержав, уезжали за рубеж, другие просто двигались наугад. Некоторые делали вид, что меняют свою жизнь.
Их роман тоже отчасти давал им ощущение перемены, вносил в однообразное серое течение жизни редкие яркие мазки запретного.
Им было хорошо вместе, тепло и радостно, было о чем поговорить и что обсудить. Он поддерживал ее как мог. Она узнавала его по шагам и стуку в дверь. Они светились изнутри, распространяя это свечение на все и на всех. Только охапки сирени были свидетелями их разгоравшейся любви
Все, к сожалению, имеет начало и конец Кончился и их роман. Его семья тоже поехала строить новую жизнь, а скорее всего, чтобы избежать опасности разрушения, в другую страну.
Она догадывалась, что это навсегда, но он так до последней минуты не смог сказать правды. Позже в письмах она получила его признания. «Что может дать нищий прекрасной королеве», эти слова красной нитью проходили через строчки его письма и служили, по-видимому, каким-то оправданием.
Она долго хранила его письма, перечитывала их, обливаясь слезами, и долго не пускала никого в свое сердце. Подружки даже начали собирать ее в поездку, чтобы поставить точку в их отношениях. Точку она поставила сама, правда через много-много лет.
Он остался в ее памяти «райским наслаждением» среди чудовищной действительности. А все окружающие еще долго, вспоминая то время, говорили: « Мы жили тогда в какой-то постоянной любви»
О «бесе в ребро» или закате на красном озере
Только к вечеру они добрались до озера. Оно было красным то ли от красного глинистого дна, то ли от клонившегося к закату солнца, то ли от того и другого. На озере они были совершенно одни. Это было еще то время, когда им не нужен был никто посторонний. Было так хорошо вдвоем, что не имело даже значения, куда отправиться на этот раз, лишь бы вместе. Рядом.
На берегу ивняк сплел нечто вроде маленького шалашика, где она удобно разместилась и наблюдала за тем, как он отплывает от берега на лодке. Она не первая сидела в этом, приготовленном самой природой, укромном местечке, земля была утрамбована и носила следы человеческого пребывания.
Тоска, непонятная, нежная и одновременно до такой степени щемящая, что выступили слезы, захватила ее сердце. И ей впервые в жизни захотелось громко прокричать о своей любви. Он услышал ее призыв и помахал рукой с середины озера.
Солнце уже зацепилось краем за горизонт и начало свое медленное скольжение. Лучи его четко выделялись на фоне темнеющего неба и были похожи на шелковые нити. Она мысленно брала их одну за другой и вплетала в волшебный ковер любви
«Бес в ребро» бывает не только у мужчин Ее бес поселился в ней после сорока. Нахлынуло вдруг какое-то ощущение счастья и любви ко всему вокруг. Если бы в тот момент на ее пути встретился крокодил, то и крокодила бы она наградила всей силой нерастраченной нежности и заботы, на которые была способна.
Но повстречался ей именно этот молодой мужчина, который только-только становился на ноги. Ему еще предстояло заявить о себе и понять себя, и для этого ему нужна была именно она.
Он уже давно положил на нее глаз, но никак не мог решиться перепрыгнуть через омут, который унесет его в неизвестность. Остерегался ее опыта, своей неопытности. Да и друзья-товарищи говорили, куда ты, мол, лезешь, она видела такое, что ты не видел, с чем ты к ней «подъедешь»? Он не испугался и «подъехал». И ей понравилось, что он не боится ее. Он, конечно, старался изо всех сил, придумывал, чем бы ее удивить и привлечь внимание.
Постепенно он занял все свободное пространство, которое как раз образовалось в ее сердце. Адреналин запретности подливал масла в огонь разгоравшейся страсти. Она не замечала ничего вокруг, была счастлива своим тихим счастьем и ничего не требовала взамен, просто наслаждалась жизнью, вновь почувствовав ее неповторимый вкус.
Можно было тихо сидеть под деревом и поглощать сочную сосиску, зажаренную на огне вместе с корочкой хлеба. Можно было шуршать опавшими листьями и складывать в корзинку найденные им маленькие крепкие грибочки. Можно было приготовить что-нибудь вкусненькое и смотреть, как он уплетает за обе щеки и старается запомнить рецепт. Можно было кататься на рамке велосипеда и выписывать зигзаги на дороге, потеряв управление во время поцелуя, можно было Многое можно было и многое нельзя