Дожди мёртвых империй
Станислав Мажинский
© Станислав Мажинский, 2018
Пролог
И когда из пепла восстал первый человек,
И когда увидел он солнце, греющее по-иному.
Солнце, не дающее тепла и энергии света.
То лишь серые выгоревшие пустоши окружали его.
То солнце было великой звездой, поменявшей свой лик,
Дающее не теплоту, а синий холод океанского дна.
И ступил человек на землю, которая стала пеплом,
И увидел человек города, которые стали пеплом,
И увидел он людей, которые стали пеплом на ветру
И посмотрел человек на руки свои
В свете холодной небесной синевы,
Глубокий страх и ужас объял глубину его
И пролились на руки слезы горячие,
Обжигая пальцы его и замутняя взгляд полный страданий
По бесплодной земле, что была ему домом,
Стелились силы покоя, пустоты и тишины
И больше не было жизни, чем он сам,
И больше не было разума, чем он сам
И больше не было глаз, чем он сам,
А великая звезда с холодным ликом
Прощалась со всем тем, что стало пеплом
И встречала того, кто нашел в себе силы
Встать на пепел мертвой империи.
Йиргон ВеликийОтрывок из гилады «Человек и пепел»«Трактат о синем солнце»1. Лимесса. Территориальные воды
457 индикт нового Газзалакса, ход Ювы.
Плотная пелена тумана стелилась над безукоризненной гладью моря. В предрассветное время туман достаточно частое явление для этих мест. Сквозь темно-молочный занавес огни сигнальных морских буев были еле заметны. Они то появлялись, то исчезали, как маленькие красные точки в белизне.
Тишина. Все звуки исчезли прочь, предоставив океан и туман самим себе.
Блаженную идиллию нарушали удары мощных весел о морскую поверхность. Большая рыбацкая лодка с двумя мужчинами непринужденно скользила по морской глади сквозь молочные дебри тумана. Тот, что постарше работал веслами, а тот, что помоложе сидел напротив него, спиной к носу лодки. Оба были в желтых водонепроницаемых теплых комбинезонах с капюшонами. Это была необходимая и универсальная одежда местных рыбаков и аквафермеров. При холодных ветрах, дождях или попадании в открытый океан комбинезон не пропускал воду и держал тепло, тем самым спасая рыбаков от переохлаждения.
Мужчина, сидящий за веслами, перестал грести и расстегнул массивную молнию костюма, доведя застежку до уровня живота. Лодка предалась свободному скольжению. Он часто дышал, выпуская клубы пара.
Парень обернулся в пол оборота и посмотрел на мелькавшие в туманном молоке красные маленькие точки предупредительных огней, к которым двигалась лодка. Он вернулся в исходное положение и заговорил:
Жутковато ночью в тумане. Да и на небе ни одной звезды, ни луны. Парень поднес сомкнутые ладони ко рту, вдувая в них теплый пар. Затем, спрятав руки в карманы, он устремил взгляд сквозь туман на небо. Слушай, Гро, мы уже почти в восемнадцати парсанах от берега, скоро достигнем сигнальных буев и пиртовых заграждений. Да и халазановое поле скорее всего уже пропало. Нам уже пора бы начать!
Гро возился во внутренних карманах комбинезона. Он искал что-то внутри с одержимым усердием. Достав странный цилиндрический предмет, он взглянул на парня.
Не строй из себя девчонку, Колл! Ты же хочешь обогатиться? Тем более риск в этом деле необходим.
Колл поджал губы и уставился на странный предмет в руках Гро.
Что это? щурясь, спросил Колл.
Гро отпустил самодовольную улыбку.
Это вещица сделает за нас всю работу, тряся предмет в руке, с надменностью проговорил Гро. Нам останется лишь поработать немного руками. Гро передал цилиндрический предмет Коллу и продолжил таким же уверенным тоном: Работая в воде, эта штука будет издавать особый звук. Для нас конечно неприятный, но для такого дела можно и потерпеть. К источнику этого звука и будут стремиться сотни красных клиофаммов.
Где ты это добыл? с нескрываемым удивлением поинтересовался Колл, не сводя глаз с его рук.
Поклянись, что не проболтаешься? серьезно спросил Гро, наставляя толстый указательный палец на Колла.
Клянусь! Ну, так где? продолжал допытываться парень.
На семнадцатой горе! Хохот Гро расколол предрассветную мрачную туманную тишину.