Вот бы посмотреть! замечталась Лера.
Разве что фотографии. Но, может, еще попадем на нашем веку на эту дачу, хотя этот объект все еще закрыт для посетителей. Сходите лучше на экскурсию в особняк Сан-Галли, здесь совсем рядом, следующий дом по Лиговскому. Там сохранились великолепнейшие витражи Сверчкова по сказкам братьев Гримм: «Семь воронов», «Спящая красавица» и «Белоснежка». Такие иллюстрации к сказкам только в России могут быть! восторженно утверждал художник. Напоследок мастер еще и продекламировал Бальмонта:
«На бледно-лазурном стекле
Расписаны ярко узоры.
Цветы наклонились к земле,
Скала убегает к скале,
И видно, как дремлют во мгле».
Истории Похвалина о витражах Петербурга не заканчивались, но гостям пора было и честь знать. Сергей Александрович пообещал, что они станут первыми посетителями его выставки в Манеже, которая открывалась в середине июля. Стас оставался в мастерской, ожидая заказчика, намеренного забрать Царицу, Похвалин собирался за город, за ним уже приехала супруга, поджидавшая его на улице. Вышли все вместе, молодые люди помахали вслед уезжавшим дачникам, Стас все поглядывал на часы: он обещал матери, что съездит вечером в деревню, чтобы закрыть парники перед грозой.
Небо жутко чернело, а на улице стояла такая духота, что Лерина головная боль вернулась с удвоенной силой. Девушка покачнулась и ухватилась за руку Сергея, который с тревогой посмотрел на нее и сказал:
Я сейчас тебя домой отвезу, держись. Гроза будет сегодня сильная, это точно. А ты знаешь, что ночь с сильной июньской грозой может стать одной из самых удивительных ночей года? неожиданно спросил он. Впрочем, такая ночь может быть и в августе, ее называют или Воробьиной, или Рябиновой.
Выборгская крепость,
лето 1301 года
В лето Господне 1293, когда господин Торгиль, шведский маршал, собрал много войска и отправил в Карельскую землю, ибо эти карелы всегда причиняли много вреда землям еми и суми таким же образом, как и всегда прежде много вреда делали христианам. И тогда карелы были побеждены шведами, которые вскоре построили крепость и город Выборг для укрощения карел и русских. И таким образом карелы впервые были крещены и обращены в христианскую веру.
Михаил Агрикола,теолог и реформатор.Предисловие к Новому ЗаветуНаписано в лето 1301 года от Рождества Христова Клеменсом, благочестивым монахом-доминиканцем из свиты епископа Петера Элави Вестероского, в крепости Выборг:
«Именем твоим, Господи, описываю я события удивительные, имевшие место после славного похода Тюргильса Кнутссона на земли карелов и руси, дабы оставить знания о неизведанных материях потомкам нашим. Поход закончился победой шведского войска и обустройством на землях завоеванных «Святой крепости» Выборга. Многие карелы и жившие рядом в этих местах русы беспрекословно приняли крещение в христианскую веру, в подтверждение чего должны были остричь бороды свои и приложиться к Святому Кресту с клятвой верности. Епископ Петер Вестероский трудился не покладая рук на ниве господней, проводя обряды крещения целых семей из окрестных поселений.
Однако не все язычники желали принять новую веру, иные закостенели в своем заблуждении. Пришлось мне наблюдать и записывать допрос местной ведьмы, проводимый епископом Петером и наместником Выборгского лена10 Эффлерусом.
По словам местных, Ирина приходилась правнучкой древнему колдуну, жившему отшельником на том самом острове, где строится ныне крепость и башня Святого Олафа. Ранее здесь было капище богов языческих, приносили сюда карелы и русь дары и жертвы для них, осуществляли обряды старинные, противные Богу. Хоть и была крещена она еще в детстве, но заветы и догмы не чтила, молитв не изучала, часовню замковую не посещала, чем и вызвала неудовольствие высоких лиц.
Накануне забрали ее из дома мужа и заперли на ночь в замковом подземелье, чтобы предалась она молениям и раздумьям благочестивым и не упорствовала в своих грехах. Ирину привели в еще не достроенный зал главной башни замка. Пришла она босой, в рубище, долженствующем подтолкнуть к покаянию и признанию своих грехов. Надо заметить, что была женщина тяжела, вероятно, на большом сроке: живот ее выдавался вперед, натягивая холщовую рубаху. Вела она себя далеко не смиренно, упорствовала во лжи, отрицала совершение действий, приписываемых ей, называлась именем Ярины, не принятым в нашей церкви.