Можно?
И, не дожидаясь ответа, взял и дотронулся губами до моих губ Мы поцеловались! Мы даже не совсем то, чтобы прямо целовались. Но поцеловались. Совершенно не ожидав этого, я слишком резко и испуганно отодвинулась от Алекса.
После этого поцелуя отчего-то глаза наполнились слезами. Вот ведь как все было хорошо, все было прекрасно, сидели рядом, так хорошо дружили и тут вдруг любовь? Без всяких признаний, безо всяких «Я тебя люблю». За весь год со дня нашего знакомства мы не разу не обронили ни слова, обозначающего наши отношения. Мы называли это дружбой, и он был моим другом, настоящим другом! Мне казалось, Саша всегда был мне даже более другом, чем моим парнем.
Саша словно прочел мой дневник (нет, этого он на самом деле не мог сделать!), именно то, с чего я этот дневник начала, он сказал, что для меня он открыт, доверяет мне, и что между нами не может оставаться никакой недосказанности. Он сказал, что он не может и не должен от меня скрывать своих намерений.
Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Для этого я готов ждать столько, сколько нужно!
Мне казалось, что так вот все портить нельзя, и как я теперь буду с ним себя вести? Теперь это будут совсем иные отношения, которые невозможно скрывать.
Я прислонилась к его рубашке, и начала плакать, аж даже всхлипывая. Неудобно, неприлично, стыдно
Ты что? Ты плачешь? Что ты, прости. Прости, я не ожидал от тебя такой реакции!
Ты знаешь, теперь нас будут считать влюбленными. Не думаю, что это я сама смогу всё-всё скрыть. Теперь о самом важном: я больше не смогу делать карточные гадания на наших игральных картах! Потому что больше не нецелованная, попробовала отшутиться.
Это ты про ваше девичье поверье, что если на игральных картах посидит нецелованная девушка, то на них можно снова гадать?! Да это же всем ясно, что это ерунда
Ты уже меня поцеловал теперь я не нецелованная. Ну всё, мы уже поцеловались. Хотя еще даже не поженились, бессовестные. Меня учили, что так делать нельзя. Ну ладно. Только не говори никому.
Вот я пришла домой, пошла в ванную и тихо там ревела, пока ванная воды не набралась.
6 июня 1997, пятница. «Мы несовершеннолетние» И?
Вчера мы поцеловались. Зачем я после этого расплакалась, я до сих пор не знаю причины Из-за того, что теперь не смогу гадать на игральных картах? Ну нет же «Да это же всем понятно, что это ерунда» Это он еще не знает, что тогда, после поцелуя, в ванной еще и дополнительно самостоятельно со слезами решила пережить свое потрясение. Отчего это, от счастья, что ли?
Но для меня все не так. Это не ерунда. Всё, теперь меня поцеловали, а я даже ещё и не совсем успела захотеть этого. Но главное (да, девушки всегда во всем ищут главную причину) правда ещё не хотела целоваться. Не было такой потребности. Мне нравилось быть рядом, просто быть рядом. Мне ужасно стыдно, что я поцеловалась! А сейчас уже не стыдно так для себя решила, пока сидела в библиотеке и подравнивала ножницами бумажные формуляры. Бумажные формуляры есть трех видов, и они отличаются между собой по ширине на 25 мм. У меня важное задание обрезать по самому наименьшему образцу, чтобы они все были стандартными. Пока сидела и обрезала формуляры, всё думала и думала об одном
О наших с Сашей планах на будущее, которые были озвучены до поцелуя, и о нашем поцелуе, и о том, что я так глупо расплакалась, к тому же я до сих пор даже не придумала стоящую причину и оправдание тому, что вчера расплакалась
Когда нашлись недостающие «пазлы» в конце марта, и сложились все разом да я сама тогда хотела его на радостях поцеловать! Но удержалась. И сегодня я ждала его с особым нетерпением. Боялась, что он не придет, он диплом пишет.
Помыла пол, приготовила суп, мама вернулась с работы а Саши все нет и нет И вот он пришел в 8 вечера. Гулять мы даже не пошли И мы сидели у меня в комнате и спокойно тихо переговаривались
Ты же знаешь, я пока маленькая. В шестнадцать лет целоваться, наверное, еще нельзя.
Ты тоже знаешь: мне еще нет восемнадцати.
И что?
А то, что по закону, когда мне уже будет восемнадцать, тогда я не смогу уже тебя поцеловать. Только потом, когда я вернусь с армии, тебе будет восемнадцать, а мне уже двадцать. Получается, с моего совершеннолетия до возвращения из армии мы не можем целоваться. У нас с тобою менее полутора месяцев.