Парк, ну вообще всё!
Александр Иванович, я же говорил, что вам много всего такого будет казаться странным. На самом деле ничего никуда не пропало. Это свойства здешних пространств. Ну, не всех, а только некоторых.
Свойства пространств? Но я живу в этом городе тридцать один год! Почему же я ни разу не замечал никаких таких свойств?!
Денис как-то странно взглянул на меня. В его взгляде была заметна растерянность:
Как?! Вы ничего не поняли?! Вы думаете, что это ваш город?!
Конечно, говорю, какой же ещё?
А вот такой. Это совсем другой город. Ну, кое-что похоже, а на самом деле другое.
Другое?!
Нет, я уже ничего не понимал. Денис отвечает:
Да, другое, но кое-что похоже.
Но если другой город, то почему же это «кое-что» похоже настолько, что невозможно отличить?
Этого никто не знает, сказал Денис. Когда тут всё строили, то, непонятно почему, кое-что получилось похожим на наш Ой! То есть на ваш город.
Денис, я ничего не понимаю. На ваш, или на наш?
Ну, как вам объяснить В общем, я всё ещё не привык. Целый год прошёл, а я всё время путаю. К чему не привык? Что путаешь? Ты о чём?
То, что ответил Денис, чуть окончательно не свело меня с ума. Он сказал:
Александр Иванович, вы сейчас не на Земле.
Я даже не сразу поверил в то, что услышал. Нет, этого не могло быть.
Как это не на Земле? спросил я.
Нет, ну я не так сказал, ответил Денис. Вы на Земле, конечно, только на другой.
На другой?! В каком смысле?
Александр Иваныч, ну как бы объяснить. Короче, это наша общая планета, но в других измерениях. Просто мы, которые сюда переселились, называем это Землёй-2, а которые тут жили всегда просто Землёй.
В других измерениях?! Переселились?! Объясни толком.
Я в этом плохо разбираюсь. Вам потом объяснят. Идёмте скорее, а то уже совсем темно.
Точно, стемнело быстро. Солнце уже скрылось за горизонтом, и только закатное зарево на западе и подсвеченные солнцем высокие перистые облака еле-еле освещали поле. Тропинка теперь чуть угадывалась на фоне высокой травы, верхушки которой были пока ещё немного подсвечены заревом.
Ладно, идём, сказал я, только я так могу сойти с ума.
Не сойдёте, «успокоил» меня Денис.
Думаешь?
Ага. Я же вас знаю.
Откуда знаешь-то?
Ещё со школы.
Со школы?! я снова остановился. Ты знаешь, сколько лет прошло с тех пор, как я её окончил?
Конечно, знаю, ответил Денис, тоже остановившись. Вот только не понимаю, почему вы меня не узнаёте? Мне даже неудобно называть вас на «вы».
Ну и не называй. Я тоже не люблю, когда на «вы». Обращайся на «ты». Договорились?
Ага. Идёмте скорее.
Идём. По правде говоря, ты мне кого-то напоминаешь, но я никак не могу вспомнить, кого именно.
Александр Иванович, я вам напоминаю Дениса Кострова. Вы Ой! Забыл. Ты учился в классе «а», а я в «б».
Что за чепуха?! Ведь у нас разница в возрасте лет двадцать.
Девятнадцать.
Ну пусть даже девятнадцать. Этого тоже достаточно.
Ага, достаточно. Только если для тебя с того случая прошло двадцать лет, то для меня меньше года. Так что я ещё учусь.
С какого того случая? не понял я.
С того самого, ну, то, что случилось тогда, двадцать лет назад.
Не понимаю. Ты о чём?
Я про Кольку. Про Летова.
Так ты его знаешь?!
Знаю, Александр Иванович ой, то есть Саша. Не привык я ещё, забываю, что мы как бы ровесники. И вообще, ты многого ещё не знаешь.
Ну так расскажи. Объясни.
Я не смогу. Долго получится. Да и не знаю я всего, я же говорил. Кстати, мы уже пришли.
И правда, пришли. За разговором я не заметил, что мы уже подошли к лесу. А ведь шли мы через поле не больше пятнадцати минут. Ещё и останавливались. Кстати, последний раз мы остановились меньше минуты назад, и лес был ещё далековато, а сейчас Да, действительно свойства пространств.
Итак, перед нами был сосновый лес. То есть, в основном сосновый, по краю которого была поросль из молодых берёзок. Ну, может быть, это были и не берёзки. В наступившей темноте рассмотреть было трудно. Но всё равно это было что-то лиственное.
Лес начинался метрах в тридцати от одноколейной железнодорожной линии, к которой мы только что подошли. На краю леса, за железной дорогой, стоял одноэтажный домик, где нас уже ждали. В домике светилось единственное окошко, а на пороге стоял седой старик лет семидесяти. Денис крикнул ему: