Неизвестный Убийство Ярополка
Он умер мгновенно, почти что без боли,
С улыбкой доверчивой пал на устах,
Душа улетела на небо, на волю.
Молебен служили во многих местах.
Пока христиане свободно молились,
Ещё не сковал их гонения страх.
С дружиною князь во дворец удалились,
В языческой тризне ручьями тёк мёд,
Три дня пировали, в кулачную бились,
Недолго скорбел о потере народ.
Затем появились другие печали:
Варяжко затеял на Киев поход.
Явилась опасность, откуда не ждали,
Привёл печенегов убийцам воздать.
В пути недовольные люди пристали,
Под стенами города мечется рать.
Кочевник открытых боёв избегает,
Привычней разбоем добро наживать.
Поля и деревни в набегах сжигает
И гонит по степям ворованный скот.
Беда от кочевников русскому краю.
Владимир Варяжко обратно зовёт:
«Разумно ль встревать в государево дело,
Зачем же невинных ты взял в оборот?
Нужда мне великая в сотниках смелых,
Клянусь я не делать пришедшему зла,
Добром одарю полководцев умелых,
Тебя ожидают большие дела»
Варяжко подумал, да в Киев вернулся,
К Владимиру в войско судьба привела.
Управился с этим, другой встрепенулся,
Под боком буянит Владимира враг.
Окончились пиры, вот он и проснулся,
Потребовал денег у князя варяг:
«Забыл что ли князь, как тебе помогали,
Как вместе ходили в далёких морях?
Себе из сокровищ мы лишнего взяли,
Когда потрошили купцов в абордаж?
Ты сел на престоле без нас бы едва ли,
Две гривны за голову окупа дашь.
Всех жителей города мы посчитаем,
Твои ведь холопы, а Киев-то наш.
Прикинули плата твоя небольшая,
Откажешься если дворец разнесём,
Из церквей сокровища все потаскаем,
А утварь имеет не всякий ли дом?
Навалом добра у дворцовых вельмож,
Вот мы сундуки-то у них потрясём.
Ты, князь, на собаку на сене похож,
Мы б зиму ещё каждый день пировали,
Да ты не даёшь и себе не возьмёшь»
«Ребята, вы б месяц ещё подождали,
Пока по две гривны с людей соберу»
Просил их Владимир, согласие дали,
На добрых харчах подождать по нутру.
Не в меру прожорливы гридни полка,
Охочи до баб, да пугать детвору.
И стал князь Владимир манить вожака,
Всех лучших людей к себе из варягов,
В ком светится разум и твёрда рука.
Без них с озорством-то не ступят и шагу.
Кому-то дал волость, кому-то дружину,
Кому-то деньжонок сулил за отвагу.
Неделя прошла и сманил половину,
Чей норов имеет поступкам значенье,
А в это же время и русских продвинул,
Из княжеств соседних собрал на ученья.
Доставила быстро на стругах река,
Тем более, с севера плыть по теченью,
Да в летнюю пору скорей рысака.
И нет уже в силе варяг перевеса,
Довольно набралось у князя полка.
Взмолились варяги: «Хитрее ты беса,
Развёл дипломатию с нами на лжи,
Ишь как разыграл хитроумную пьесу,
Хотя бы уж в Грецию путь укажи.
Владимир, дай грамоту нам пропускную,
Не хочешь платить при себе не держи»
Ответил Владимир: «Да вас не держу я,
В дорогу и грамоту, снеди вам дам.
Отправитесь утром, пока попируем,
Не будь важных дел, то поехал бы сам.
Вы други мои, а друзей одесную
Сажаю всегда и ценю по делам»
В Царьград же князь пишет депешу такую:
«К тебе, император, варяги идут.
Я благ Византии всем сердцем ревную,
Хочу, чтобы зла не творили, как тут.
По разным местам этот сброд расточи,
Беда, если скопом в столицу попрут.
Один ничего, а втроём палачи,
Затмят по корысти жида самого,
К порядку ты строгостью их приручи,
Назад же прошу не пускать никого»
Так князь приструнил недовольный народ,
Так другом он сделал врага своего.
Идёт девятьсот восьмидесятый год.
Давно ль из изгнания? дни то летят,
Теперь Князь Великий, России оплот.
Конец сентября, на дворе листопад.
Начало княжения Владимира
С. Ерошкин Песнь Бояна
Идёт девятьсот восьмидесятый год.
Давно ль из изгнания? дни-то летят,
Теперь Князь Великий, России оплот.
Конец сентября, на дворе листопад,
Самое время прикинуть итоги,
Ход жизни свернуть на приемлемый лад.
Стоят на холме обветшалые боги,
Не им ли Владимир обязан удачей?
«Дать жертву Перуну, да клняться в ноги.
В годах потемневший, обиженный, плачет,
Открытый всем ветрам, дождям и морозам,
Голодный, похожий на старую клячу.
И вправду текут вон по трещинам слёзы,
Глаза от забвенья и дум потускнели.
Такой-то пошлёт на противника грозы?
Да вы тут, ребята, совсем одурели,
Как можно России без истинной веры!
Богам пожалели вы дуба и ели,
А сами в хоромах и жрёте без меры,
Всё кляньчите бога добавить добра.
За что же он блага вам даст, изуверы,
Вы дали ему на усы серебра,
Подножье невинною кровью полили?
Так больше не будет, как было вчера»
Велит князь, чтоб лучшие древа рубили,
Веками растущие, на два обхвата,
До самого неба, прямые, без гнили.
Тащили на холм за дворцовые врата,
Поставили идолов главным богам.
Управились за день, ещё до заката,
Осталось придать очертанья стволам.
Берётся Владимир за уголь и нож,
Рисует по дереву контуры сам.
С. Ерошкин Поклонение Перуну