Ой, жаль, но у меня самолёт утром. Я и так приехала на три дня, не знала точно в какой день и во сколько со мной встретится руководство.
Да, и не страшно, Алексей был несколько расстроен, но виду не показывал. На самом деле это не так интересно, как звучит.
День неумолимо скатился в закат, стало прохладно.
Может, поужинаем? предложил он.
Здорово! Мы так хорошо прогулялись, и я ужасно проголодалась, с готовностью согласилась Юля. Да, и зябко что-то, я бы и выпила чего-нибудь согревающего и веселящего. Повод-то есть!
Неподалеку от гостиницы они обнаружили заведение, стилизованное под русский трактир: деревянное здание, с соответствующим выбором блюд и напитков, и оснащённое новодельной, но качественно исполненной под старину посудой. Они вкусно поужинали, обсуждая одноклассников и других общих знакомых. Юля воодушевилась «клюковкой» местного производства и слегка захмелела.
На выходе Алексей предложил подняться к нему в номер и выпить по рюмке превосходного арманьяка, специально припасённого обмыть завтрашнюю сделку. Но как настоящая дама Юля затребовала шампанского!
Купили, конечно, две бутылки, «чтобы не бегать».
Уже в номере Алексея, пригубив по глотку, они как-то разом замолчали. Горела лишь настольная лампа, да с улицы доносился свет фонарей. Он смотрел в бокал, как маленькие пузырики стремятся к поверхности, а достигнув цели, взрываются микроскопическими брызгами. Она смотрела на него:
О чём ты думаешь, Алёша?
О твоих губах, ответил он не сразу. Я всегда мечтал их поцеловать
Она ничуть не удивилась, а лишь тихонько кивнула, как бы отвечая сама себе, на какой-то только ей известный вопрос:
Мечты должны сбываться, Алёша
Он полусидел-полулежал на кровати, закинув руку за голову, обнажая мощный торс. Она сидела в кресле с бокалом в руках, подобрав под себя ноги. Его бокал стоял пустым на прикроватной тумбочке. Она смотрела в окно. Он на неё.
На Юле была только рубашка Алексея, да и то застёгнутая небрежно и чисто символически. Так что в вырез была видна нежная соблазнительная грудь, которую сегодня ночью он позволил себе ласкать.
Они насыщались друг другом всю ночь. Осторожно, нежно и трепетно. Он брал её, как нечто очень хрупкое и дорогое, что при любом неосторожном движении может выпасть и невозвратимо разбиться на мелкие осколки.
Они любили друг друга всю ночь. Просветы их близости были настолько неуловимо коротки, что могло показаться, будто эти мужчина и женщина стали единым целым, разделить которое не в состоянии ни одна сила природы.
Но вот теперь они снова молчали. За окном новый день предъявлял первые намёки на своё существование. Но этого хватало, чтобы в неосвещенном номере Алексей видел прекрасный силуэт Юли, соблазнительный вырез рубашки, свет её зелёных глаз. Она пила шампанское маленькими глоточками, глядя в окно, надолго замирая, что-то переживая внутри.
Кхм, нарушил он тишину.
Что? вздрогнула Юля. О чём ты подумал?
Я ощущаю себя сейчас героем песни Трофима, улыбнулся он, пытаясь разрядить атмосферу. «Я сегодня ночевал с девушкой любимою, без которой дальше жить просто не могу».
Юля встала, взяв полупустую бутылку, подошла к кровати и наполнила бокал своему сегодняшнему любовнику. Шампанское выдохлось, и микровзрывов больше не происходило. Юля вернулась в кресло, вновь уютно устроилась, подобрав красивые голые ноги, и лишь потом ответила:
Сможешь, Лёшечка, сможешь
Разрядка не удалась. Он отхлебнул выдохшегося вина:
И как дальше? Мы увидимся ещё?
Увидимся? Наверное. Помнишь, как в школе говорили? «Земля круглая за углом встретимся». Так что жизнь длинная, может быть снова через десять лет
Да, буду смотреть тебя по телевизору.
Алексею показалось, что глаза Юли блеснули. Но она, одним глотком допив вино, решительно встала и стала собирать свои разбросанные как попало вещи:
Мне пора, Алёша, скоро за мной придёт машина и отвезёт в Домодедово. А надо ещё себя в порядок привести, собраться, номер сдать.
Я провожу?
Нет, не усложняй!
Юля скрылась в ванной. Алексей тоже поднялся, натянул джинсы, зажёг свет торшера.
Она не заставила себя ждать:
Ну, вот и всё, Алёша! Пока! Она поцеловала его в щёку ровно так же, как целовала вчера днём в кафе: как старого хорошего друга, с которым связывают какие-то давние общие воспоминания.