Он словно сошел с той единственной фотографии: черный вельветовый пиджак, черные очки, бледная кожа но он был живым Владом Громовым из плоти и крови, рядом с ней. Странное чувство, испытываемое всякий раз при встрече со знаменитостью. Человек с экрана, с обложки, даже со сцены не совсем человек, пока не увидишь его достаточно близко для того, чтобы образ стал реальностью, материализовавшейся голограммой.
Она не сразу заметила, что волосы у него длинные и зачесаны назад, тогда как на фото короткий ежик.
Поздравляю с победой, сказал он. Это была идея издательства. Думаю, зря я согласился. На сайте зарегистрировались три тысячи читателей представьте, сколько было горя и слез. Они не выиграли. Повезло вам. Может быть, повезло, прибавил он многозначительно.
Он говорил ровным спокойным голосом, приятным баритоном, глядя ей в глаза сквозь черные стекла очков а ей было неуютно. Хорошее начало. Теперь она испытывает чувство вины перед тысячами разочарованных читателей, в том числе перед Дашей, чьи шансы были в двенадцать раз выше. Нажав на кнопку в ее душе, он, кажется, наблюдал за реакцией, но сам оставался невидимым. Он так и будет сидеть в очках?
Словно прочитав ее мысли, он снял их.
Глаза у него были серые, а белки красноватые много сидит за компьютером, мало спит. Глаза смотрели внимательно, даже слишком, и она чувствовала, что он видит больше, чем ей хотелось бы показать.
Официант принес меню.
Есть предпочтения в вине? спросил Громов. Белое, красное, итальянское, французское? Я не разбираюсь в винах, сразу признаюсь, так что положусь на ваш вкус.
Мне нравится белое итальянское.
Прекрасный выбор. Осталось определиться с едой.
Через пять минут молчания и листания меню они определились. Салаты, паста, десерты, облепиховый чай. Юля не была фанаткой еды, и Громов, похоже, тоже. Это плюс. Ей импонировали люди, не делавшие культа из физиологического процесса потребления пищи. В жизни есть более важные вещи. Намного важней, чем гастрономические удовольствия.
Чем занимаетесь? спросил Громов. Если не секрет.
Туризмом.
Отправляете людей туда, где они будут счастливей, чем здесь? Так им кажется?
Определенно он любил психологические этюды.
Они сбегают в сказку на одну-две недели, возвращаются и копят на следующий тур, сказала она. Живут от отпуска до отпуска. Богатые не копят, но в остальном мало чем отличаются. Им даже хуже. Они тратят больше, а удовольствия получают меньше. Иногда цифры в голове не укладываются. Миллионы за неделю. Они мучают нас даже ночью, достают разными прихотями. Вынь им да положь сию минуту.
Нервная работа.
Еще какая.
Умение быть счастливым сродни искусству. Легче всего уехать на море на все включено, за дорогим эрзац-счастьем трудней быть счастливым каждый день. В Москве, в Питере, во Владивостоке, он сделал акцент на последнем слове. Знаете, почему?
Это был риторический вопрос, и Юля промолчала. Она думала о Владике. Откуда он знает? Или это случайное совпадение?
Потому что люди ко всему привыкают и хотят больше, чем у них есть, сказал Громов. Это мешает им любить жизнь и быть счастливыми. Если даже ты беден, но при этом здоров, у тебя есть семья, дети почему ты несчастлив? Почему рвешься куда-то на последнее? Остановись, подумай. Обними ребенка, приласкай, поцелуй. У него нет рака мозга. Он жив и здоров. Он тебе улыбается.
А вы? вдруг спросил он. К чему вы привыкли?
Она задумалась.
Много к чему, сказала она. К московской зарплате. К съемной квартире у МКАДа после квартиры в двадцати километрах от МКАДа.
К тому, что видите, слышите, ходите, продолжил он. К тому, что живы. Как сказал кто-то из мудрых, переживать по поводу отсутствия башмаков можно лишь до тех пор, пока не встретишь человека без ног.
Официант принес вино и наполнил бокалы.
За что выпьем? спросил Громов. За счастье?
Прекрасный тост, сказала она.
Они выпили.
Можете задавать вопросы, сказал он. Все включено.
Он сдержанно улыбнулся, вглядываясь в глубину ее глаз.
Какие вопросы?
Почти любые. Перед вами живой писатель неужто нечего спросить? Выпейте еще для смелости, если страшно, но я не кусаюсь.
Он шутник, этот мистер Громов ходит по краю и улыбается, наслаждаясь эффектом от своих слов.