Второй гроб мы аккуратно положили на первый одна стенка готова.
Каждый гроб был тяжелее предыдущего. Наверное, это я уставал. Или все-таки внутри гробов что-то было. И каждый раз тяжелее. Когда мы клали десятый гроб, он сорвался у меня из рук, упал и крышка соскочила. Внутри лежала мумия крысы.
Я боялся крыс. И не мог оторвать взгляд. Обтянутая кожей, с оголенными клыками, угловатая серая мордочка, сморщенная в ехидной улыбке, смотрела на меня.
Мы закрыли крышку и опустили гроб на землю. Кому, интересно, предназначался этот гроб?
Они вырастут, и ты будешь ими любоваться. Это очень хорошо. Спасибо тебе, Пражка ушел.
Я взял секатор, лопату, и мы втроем пошли бороться с ровой.
Что это было вообще? Все вокруг сходят с ума или я схожу с ума? Как можно было догадаться ограждать несуществующий огород гробами? Кто такая Марианна?
МариАнна это вымысел Пражки, всегда, когда не ждешь, появляется Маунти.
Я не любил Маунти, так же как Маунти не любил Пражку. Но я старался этого не показывать. А Маунти мог интонацией одного предложения выразить все свое неуважение и нелюбовь к Пражке. Мне казалось, Маунти не говорил слова он их лепил и бросал. Я боялся его. Боялся, что если он начнет говорить про меня то эти слова будут слеплены из моей плоти. И всю мою плоть он изрыгнет в издевке и ненависти.
Нет такой, продолжал он. Есть Анна это его мать. Вернее, была. Она умерла давно, когда он был маленьким. А есть Мария его бывшая жена. Она есть. Но не здесь. Здесь она не смогла жить. Она хотела здесь завести красоту, Маунти засмеялся. Красоту Эх, красота-глупота. А там, где вы поставили этот забор, там действительно были розы. Она их посадила до того, как ушла. Но их съели бараны, которых завел Пражка. А МариАнны нет, и никогда не было.
Я подошел к стене из Ровы. День еще не начался, а я уже устал.
Мне всегда казалось, что Рова должна быть с большой буквы, потому что она живая.
Зачем Пражка завел баранов? Я воткнул острие лопаты в сердце Ровы, провернул ее и выдрал корень. С корешков, словно капли крови, падали кусочки земли.
36-й день
Я смотрел на руки. Мазь опять сделала свое дело руки готовы к борьбе. Вчерашние раны остались в памяти, там же спряталась боль притупленная действием времени. Но остался ужас выбора: идти добровольно на адскую десятиминутную боль или нет. Каждый вечер после действия мази я был уверен, что никогда-никогда, никогда больше этого не повторю. Утром начинал сомневаться. Ближе к вечеру я смотрел на искалеченные руки и понимал, что, скорее всего, повторю процедуру. Нет, не скорее всего точно повторю. И с этого момента, с момента принятия решения я начинал бояться. Боялся и ждал. И это боязненное время мне казалось хуже болезненного. Ожидание боли становилось хуже самой боли.
Вчера Маунти посмотрел на мои руки и ехидно сказал, что это не самое страшное. Интересно, что может быть страшней? Чего мне еще ждать?
Я готов работать.
Я не готов работать.
Лопаты и секатора нет.
Я дошел до участка с ровой, но там их тоже не оказалось, да и не могло оказаться. У меня был ежевечерний ритуал: все собрать, неспешно вернуться, положить инструмент у внешней стены дома. Маленькие ритуалы, разбросанные по дню, казалось, они спасают меня от сумасшествия, и я не пропускал ни один из них.
Я вернулся к дому инструменты не появились. Взять их мог кто-то из трех. Начну с самого безопасного.
Я обошел дом. Романо сидел на своем месте, прислонившись к стене и в окружении бутылок. Как пес на цепи. Интересно, где он сидит, когда идет дождь? У него есть здесь своя комната?
Я смотрел на Романо, Романо смотрел на меня.
Романо, ты брал секатор и лопату? я чувствовал себя глупо.
Романо улыбнулся и протянул мне бутылку.
Нет. Я не буду. Ты же не брал лопату, да? Тебе же она и не нужна. Тебе вообще ничего не нужно. Только бутылки. Откуда ты их берешь? Кто тебе их приносит? Как давно ты здесь? Что ты здесь делаешь? Кто ты вообще такой, Романо? Зачем я к тебе пришел?
Это было очень глупо. Я задавал эти вопросы себе, будучи уже далеко от Романо, и искал Пражку. Пражка не всегда был на ферме. Вообще неизвестно, кто здесь был всегда, кроме меня. Но я был уверен: сегодня Пражка здесь.
Пражка, ты брал лопату и секатор?
Пражка кормил барана. Я вспомнил свой вопрос про барана. Но сейчас мне надо было выяснить, где лопата.