Девушка тяжело вздохнула и слегка пристукнула ладонью по кожаному покрытию сиденья.
Сидевший напротив гевридлом поднял на нее взгляд своего единственного глаза и спросил:
Чем ты так недовольна, сестра?
А то ты этого не знаешь?! язвительно отозвалась Чирта и, поправив непослушную прядь, упавшую на лицо, снова заговорила. Как можно выходить замуж за того, кого ни разу не видела, о ком ничегошеньки не знаешь, кого вовсе не любишь и, самое главное, за того, кто мне в деды годится?!
Когда доходит дело до политики, то о любви и других высоких чувствах можно и нужно забыть, потому что политика всегда была, есть и будет оставаться сплошной грязью, умело скрываемой под ложью красивых речей и громких обещаний. Печально, но факт, ответил Мон-Ти-Монг.
И это вместо того, чтобы поддержать или подбодрить меня?! Тоже мне умник нашелся, княжна смерила его уничтожающим взглядом.
«Хотел бы я что-то изменить, но вряд ли это сейчас в моих силах, подумал гевридлом, глядя на названную сестру. Такова ее доля».
Чирта вспомнила события последних нескольких дней: ее вызвал отец и поставил перед фактом, что она станет женой короля и королевой трионтов. Несмотря на все возражения и просьбы не заставлять ее делать это, Азун-Ти-Монг крепко обнял ее и, поцеловав, сказал:
Со временем ты все поймешь, милая, и не будешь сердиться и осуждать мое решение, а теперь ступай дитя, ступай.
Девушка провела всю следующую ночь в слезах, а под утро дала себе обещание, что больше никто и никогда не увидит ее слез, равно как никому и никогда она больше не покажет своей слабости.
Княжна вспомнила так же, как этим утром в сопровождении Мон-Ти-Монга и небольшого отряда гевридломов она покинула Муэмум, прошла через ущелье Рукупутупис, миновала Лысое плато, полное зеленого тумана, поднимавшегося от поверхности, и по небольшой и узкой горной тропе спустилась к тракту, где их ожидали два королевских экипажа, чтобы увезти отсюда прочь в столицу Хьюф.
Экипаж быстро и уверенно мчался по тракту, покачиваясь из стороны в сторону и постукивая своими колесами по вымощенной из камня дороге.
Чирта посмотрела на Мон-Ти-Монга. Он был одет в плащ с зелеными полосами, пять шнурков, привязанные к его рогам, означали уважение к будущему рацу.
Шнурки динамично раскачивались туда-сюда, точно повторяя движения экипажа. Это зрелище стало действовать на девушку усыпляюще, отбросив голову на спинку сиденья, она подумала:
«Я же Потерянная Княжна. Один раз уже терялась, значит можно и два раза. Как только наступит тьма сбегу! Никогда в жизни не стану женой короля!»
Она уснула, не подозревая, что на нее у судьбы несколько иные планы, расходящиеся с ее собственными.
***Пять марсианских лет назадКнязь Пунгаш Фенгу комендант королевской крепости Теазнорп вместе со своей пятилетней дочерью ранним утром отправился в ежегодный летний поход в Кулибирунские горы. Они собирались пройти своим обычным маршрутом южней Лысого плато и уже к вечеру вернуться обратно к тракту, где их будет ожидать экипаж.
Миновав южный склон, отец и дочь Фенгу попали в небольшую, местами заболоченную равнину. В ее правой части рос редкий и чахлый полулесок, жалкие и унылые деревца которого кое-как из последних сил пытались тянуться к свету и приспособиться к постоянно меняющимся климатическим условиям.
Кулибирунские горы были особым местом, и климат вместе с погодными явлениями там не отличались стабильностью. Даже летом в любой момент мог повалить снег или же разыграться настоящая снежная буря, отчего в северных участках гор снежники не таяли круглый год.
С левой же части равнины находился небольшой пригорок, сплошь состоявший из песка, грязи, мелких и крупных камешков.
Маленькая Чирта, вырвавшись вперед, взбежала на этот холм и радостно произнесла:
Папа, папа! Гляди как я высоко!
Пунгаш лишь улыбнулся в ответ и хотел что-то сказать, но маленькая озорница уже спустилась по ту сторону холма и теперь скрылась из его поля зрения. Трионт быстро взобрался на пригорок и обомлел.
Прямо перед ним сплошной непроглядной стеной висел густой туман, простиравшийся до самого горизонта. Сердце бешено застучало в груди, а где-то впереди послышались всхлипы и детский плач.
Чирта! Чирта! Где ты?!
Поднявшийся из ниоткуда ветер заглушил ответ, если таковой и был.