И перед приходом хирурга Проскурина все расставила на видное место, натерла хрусталь, почистила ковры. Подготовилась. И когда Муста, окинув дом Проскуриной и про себя оценив деловую хватку Валентины и ее мещанские анекдотические приемы, весело улыбался коврам, хрусталю, стиральной машине, Проскурина думала, что хирург одобряет, и была счастлива и решила не припрятывать больше обычного приготовленного на торжество. Свадьба пристала быть веселой!
Берите еще, предлагала Проскурина.
Спасибо большое. Мы вот зачем собственно приехали.
Да, слушаю вас. По меню?
Нет. Пожалуйста, за это особо не волнуйтесь, все несите гостям на стол. Свадьба должна быть веселой, стол богатым. На нас не смотрите. Нас всего с женихом будет четыре человека.
Как на сватовстве.
Да.
Понимаю. Женщинам не положено.
Да почему же! Дело в том, что девочки еще маленькие, а жена среднего брата беременна, на последнем месяце. Мы хотели немного пораньше уехать. Нет, не подумайте, гости пусть гуляют и пьют за здоровье молодых.
Да ради бога. Положено так?
Да почему же? Просто отец еще хотел в тесном кругу отпраздновать свадьбу.
Понимаю, понимаю. А как же второй день. Будет?
Конечно, разумеется, празднуйте все как положено.
А жених с невестой?
Да почему же?! Я поговорю с отцом. Только, пожалуйста, если можно конкурсы на свадьбе
Не одобряете?
Ну почему же сразу не одобряю.
Неприлично?
Да отчего же? Мы такие же, как вы.
Значит в меру?
Пусть будет, как будет, вздохнул Муста.
Правильно, правильно, какая свадьба, такая и жизнь! У нас свадьбы ух. И жизнь такая.
Да и у нас свадьбы с размахом.
Не знаю, не была. Пригласите? засмеялась Проскурина. Кольца купили?
Да.
Молодцы. Бог даст хороший день будет, а мы со своей стороны постараемся. Да, свекор? и Проскурина подмигивала старику Фирдавси.
VI
А утром была свадьба!
Зачем пожаловали?! весело спрашивали мужики у ворот и не пускали жениха с дружком на двор невесты. Ничего не знаем! Не пропустим. Да?!
Да, не пропустим!
Смех, гогот, играет гармошка.
Старик Фердавси Абуабдулло в дорогом, праздничном, расшитым золотом халате
и в бархатной темно-синей тюбетейке смотрел радостно. Ему нравился смех, веселье, десятки незнакомых счастливых улыбающихся лиц.
Жених Зариф был в черном костюме и в такой же тюбетейке, что и на старике отце. Молодой как будто был легонько «обстрижен», как велит традиция. Он всеми силами старался скрыть волнение и вести себя, как можно серьезней, но на радость всем не мог ничего собой поделать, чтобы не улыбаться. Дрожал и улыбался к удовольствию гостей и родственников невесты. Гармонист подмигивал бабам и показывал на Зарифа, что, мол, дело ясное, жених!
Муста был на свадьбе за дружка в голубом костюме и в щегольском алом галстуке «селедка», так удачно гармонировавшим с обязательными атрибутами его почетной должности, алой атласной лентой и поролоновой белой розой в петлице.
Шавкат в расшитом золоте халате и тюбетейке держался ближе к отцу и поначалу, как и младший брат, жених вел себя сдержанно. Ему было тяжело. Неизлечимая болезнь с каждым днем все сильней давала знать о себе, а тут еще август выдался жарким и сухим, как это часто бывает на Дону. Но, не замечая того, сам Шавкат начинал улыбаться, заражаясь радостью и весельем от окружающих. И боль, и тяжесть как будто отходила, тонув в свадебной веселой кутерьме.
Муста на собственном примере, зная, что к чему, достал из кармана шоколадку
«Аленка» и наивно стал предлагать веселой «страже».
Нет, не годится, хором весело закричали мужики. Это вон Олесе.
И шоколадка под общий смех из рук мужиков перешла к счастливой девчушке с бантами.
На водку давай! стали просить мужики.
Вот угощайтесь, угощайтесь за здоровье молодых, подскочила к мужикам разодетая в «шелка» Проскурина. В черной, словно бархатной, юбке и в белоснежной, легче перышка блузе, она держала бутылку и наполненный стакан и подставляла под нос мужикам водку, соблазняла тех, чтобы не платить. Но мужики не поддавались и стояли на своем, запросив три рубля за проход на двор невесты.
На дороге рядом с домом невесты останавливались люди, проходившие мимо. Смеялись и на минуту-другую забывали, куда идут. Сильно спешившие по делам хоть и не останавливались, но все равно не могли оставаться равнодушными и еще долго оглядывались и выворачивали шею в надежде увидеть невесту. А детвора, завидев издалека свадьбу, что было духу, неслась к дому Столовых, чтобы потом всей деревне хвастаться трофеями карамелью и медными копейками, за которые еще предстояло побороться в пыли.