Ты вернулась произнесло это нечто, имевшее облик парня, но явно отличное от человека по составу и сути. Он двинулся ко мне.
Стой, где стоишь! вытянула я руки. Он остановился. Кто ты такой? Что творится в этом доме? Не отвечая, Лухань, или тот, кого я за него принимала, покосился в зеркало и, недовольно отвернувшись, сказал мне:
Я призрак. Разве не видно?
До меня доходило сказанное минут пять. Замершая, я изучала его, прорвавшегося посланника потустороннего мира, глазами, тяжело дыша и прикидывая, доставать святое распятие, читать молитвы или щипать себя, чтобы проснуться? Поразмыслив здраво, я нервно засмеялась.
Ну, конечно! Привидений не существует. Что за фокусы? Я огляделась ещё раз. Откуда-то же должны падать направляющие? Хоть одна лампочка? Но, вообще-то, без темноты такое воссоздать сложно. Ты запись?
Запись? Тогда почему я говорю с тобой и всё понимаю? Поняв, что подходить ко мне не стоит, Лухань остался там, где и был. Неужели ты не помнишь меня? Его брови сошлись к переносице и глаза кричали о чем-то. Что-то трагичное, что-то болезненное и кровоточащее, как стигматы, появляющиеся без причин, сочилось из его взгляда.
Что я должна помнить? насторожилась я. Он тоже видел тот эпизод войны? Он знает его?
О том, кто я кто ты Разве ничего нет в твоей памяти?
Как твоё имя? не выдержала я. Со мной разговаривал воздух! Смутный силуэт, сюрреалистическая оболочка, мистический субъект гримуаров! И я говорила с ним. Как с человеком. С кем-то разумным и живым, хотя назвать это существо живым было никак нельзя. Его не существовало!
Лухань. Меня пронзил укол в сердце. Как в том бреду, что накатил на меня на улице. Раскаленный осколок от бомбы и я, в слезах и мольбе, чтобы он не умирал Этого не может быть. Просто не может!
Нет, это не правда я ведь не та девушка мы ведь не погибли во время войны? Я замотала головой, отбиваясь от возвратившихся картин, превращавшихся в мои собственные воспоминания. Но как это случилось? Мне так мало лет, откуда я знаю о войне? Я не верила в прошлые жизни. До сегодняшнего дня. Лухань смотрел на меня, не сводя глаз, будто ожидая, что я сама приду к окончательному умозаключению, без подсказок. И когда моё лицо стало выдавать, что я поддаюсь вере в невозможное, его взгляд согрелся, как мог бы потеплеть взгляд мученика, с сожалением глядящего на разделяющего его муки и собирающегося погибнуть вместе с ним. Так мы любили друг друга во время войны? Мы умерли тогда?
Мы любили друг друга всегда, тихо произнес Лухань и вытянул руку. И умирали много раз. Хочешь ли ты вспомнить ещё что-то?
Завороженная его странными словами, я отстранилась от стены и, сделав шаг, посмотрела на его протянутую руку. Не знаю, настоящий ли он призрак или моя галлюцинация как печально сойти с ума в столь юном возрасте! но, кажется, вреда он не причинит. Разве может нанести вред тот, кто не имеет плоти? Я протянула свою руку навстречу, осторожно подводя пальцы к пальцам. В тот миг, когда они достигли друг друга, я поняла, что не ощущаю его. Лухань был лишь видимостью, но не телом. Он был совершенно нереален, и мои пальцы проходили сквозь его ладонь. Испугано подняв глаза, я увидела, как трясутся его губы, как он водит из стороны в сторону головой, умиравший вместе с надеждой нежилец. Он хотел ощутить что-то, хотел почувствовать, но не смог. На мой язык подкрадывались сожаления, но тотчас, едва я собралась забрать свою руку обратно, в меня вошла очередная волна, подобная той, что затопила моё сознание у ограды. Вихрь и темнота стали поглощать разум, забирая мой дух и швыряя его куда-то далеко-далеко.
Быть наложницей императора великая честь! сказал отец, отталкивая меня в сторону дворцового распорядителя. Вместе с ним стояла стража, готовая принудить меня силой, если понадобится. Я, словно намагниченная, вернулась обратно, цепляясь за отца, но тот, не дав обнять себя, пихнул меня сильнее. Я упала в его ноги, плача и умоляя, чтобы он сделал что-нибудь, чтобы не отдавал меня во дворец.
Прекрати стенать, девчонка! подхватил меня под плечи поверенный императора и потянул на себя. Ты замечена самим владыкой Поднебесной! Смеешь ли ты лить слезы? Но я не слушала его.
Отец, прошу тебя! Отец Лухань!
Замолчи! Он, который был моим родителем и защитником, подошел и ударил меня по лицу, грозно сверкнув глазами. Я не знаю о ком ты! Тебя ждет великое предназначение!