Под вечер позвонили американцам и пригласили их на охоту в угодье «Дубовый Нос».
Те, чувствуя на шее дыхание Вашингтона, согласились.
Когда вертолёт опустился на таинственную площадку, американскому генералу ничего не оставалось делать, как только убеждать русских, что он знал, о чём говорил, но русские смеялись американцам в лицо.
По объекту ходили офицеры конвойной службы, расконвоированные заключённые и даже две пьяные девицы, одну из которых на глазах у гостей вырвало.
Простить такого конфуза американцы своим младшим партнёрам не могли.
Они обиделись на Израиль всерьёз и надолго.
Пойманному израильскому шпиону Поллараду влепили пожизненное и посадили в одну из самых суровых тюрем США.
Израильский народ до сих пор недоумевает, почему и конгресс и Президенты США отказываются освободить несчастного Полларда, который сидит уже около тридцати лет.
Не понимают и политики США, почему ЦРУ стоит насмерть против освобождения агента дружественной страны, который особого вреда штатам не причинил, а его тайны давно устарели.
И только посвящённые, знают причину страданий выдающегося патриота Израиля, но они молчат, потому, что спецслужбы умеют хранить свои тайны.
Карты
Как и всякое сообщество, лагерное тоже структурировано по строго определённым правилам.
По соответствию поведения лагерным понятиям, по наличию денег, по принадлежности к тому или иному коллективу, по умению себя держать и работать, а также по многим другим, совершенно невидимым и непонятным признакам для человека непосвящённого или несведущего.
Границы такого структурирования очень чёткие и переход через них пресекается довольно жёстко, хотя не всегда жестоко.
Достаточно лёгкого намёка или взгляда, чтобы человек вернулся в своё «стойло».
Как не придёт в голову на воле слесарю ломиться в компанию, где сидят профессора и артисты, так и тот, кому «не положено», не полезет в круг, где ему могут указать на его место. А кому хочется ненужных унижений.
Особое место в структуре лагеря занимают картёжники, которых в брежневские времена по зонам называли «играющие». Так называли не тех, кто, по глупости своей, пытался легко заработать деньги или авторитет, получая, обычно, взамен длительные и тяжёлые неприятности.
Играющими называли тех, кто играл постоянно, платил вовремя, имел чистую «лагерную» анкету и имел в балансе большие деньги. Такие люди, как правило, были в самых крутых и богатых лагерных семьях. Как называлось тогда «катили по первому кругу».
Таких семей было на тысячную зону не больше десятка. Где-то 4050 человек. Они-то и вершили все главные дела, через долги и деньги, которые крутились в игре и вокруг неё.
Администрация, как и остальная публика, видели только то, что на поверхности, потому что долги это и путь к благополучию и дорога в пропасть.
Карточная игра в лагере это особый институт лагерного быта, о котором почти ничего не известно большинству сидельцев и сотрудников. А уж на воле это вообще какая-то сказочная тема на уровне примитивных детективных фильмов и романов.
Это вполне объяснимо, потому что карты в лагере это закрытый клуб, куда непосвященный может войти только в предбанник, откуда обычно он выходит голым и несчастным.
Пределы этого несчастья безграничны.
Хотя серьёзные люди не спешат загонять в угол неплательщиков, потому что такой субъект неизвестно, что может выкинуть.
Может и в оперчасть побежать, а может и прирезать ночью. Это в байках и фильмах демонстративные изнасилования и избиения. В жизни же должника безопаснее и выгоднее пристроить отрабатывать свой долг.
А приглашение «на интим» происходит тихо и скрытно, ибо в СССР была за мужеложство уголовная статья.
Да и простой изолятор не сахар.
Поскольку в моей семье двое были играющими, то я занимался должниками, пристраивая их на работу, что было для большинства спасением и большой удачей.
Я же, руководя производством, таким путём решал массу технических, бытовых и финансовых вопросов.
Естественно, что имели они только пятирублёвый ларёк и дополнительное питание. А приличная зарплата уходила кредитору.
Но так везло не каждому, потому что не каждый был способен хорошо работать в бригаде, которая разделывает лес. Всё это, естественно, было скрыто от начальства.
Постоянные же члены картёжного «клуба» знают друг о друге всё, что необходимо знать для сохранения многочисленных тайн от лагерного начальства и основной массы зэков.