И Босяка и Вацека все любили за их похожий добрый и ласковый подход к людям; и ещё потому, что любому человеку нужно обязательно кого-нибудь любить. Любовь же к Вацеку и Босяку ничего не стоила и ни к чему не обязывала. И если бы кто-нибудь попробовал обидеть кого-нибудь из этой пары, или сказать нехорошее слово, то санчасть обидчику была бы обеспечена. А уж подумать о том, чтобы Босяка съесть, что было обычным на зоне делом, не могло быть и речи. Тут могли бы и инвалидом сделать. И не только потому, что жалко собаку. Главное, это было бы неуважение к Дробову. А уважение в лагере дороже свободы.
За долгие дни и месяцы общения между Вацеком и Босяком установилось полное взаимопонимание, и Босяк с вполне серьёзным видом внимал жизненным установкам старшего товарища. Разговаривал с собакой Вацек как с человеком. Может для смеху, а может и для оттачивания языка.
Запомните, мой маленький друг говорил раздумчиво Вацек, лёжа у железной печки на лавке людей надо любить, хотя бы только за то, что они нас с вами терпят и кормят. Зэки быстро запоминали и разносили эти словесные пассажи, и потом говорили уже друг другу, передавая по кругу банку с чифиром:
Я вам скажу, коллега, что всегда нужно говорить только правду затем, помолчав, как это обычно делал Вацек, добавляли иначе, кто же нам поверит, когда у нас появится нужда соврать.
Такие фразы он говорил только Босяку, как бы не замечая окружающих;
Сэр, так иногда он обращался к собаке я вас умоляю, не врите всуе, ибо капитал доверия невосполним.
Эти присказки из Вацека сыпались ежедневно. И офицеры и охрана уже так разговаривали между собой и со своими домашними. А знаменитая фраза Вацека, которой он иногда приструнивал Босяка:
Сэр!? Я отказываюсь Вас понимать! дошла даже до начальства в Управлении и, говорили, что сам генерал Мешков так шутил с подчинёнными, когда бывал в хорошем расположении духа.
Но, как во всех русских сказках и былях, однажды..
Бригада поселенцев ремонтников не вышла с вечера на ремонт и поддержание дороги.
Ночью лесовоз разворотил кусок, давно уже разбитой, лежнёвой дороги и улёгся поперек движения вместе с двадцатью кубометрами леса.
Дорожников так и не нашли, потому что пьяные они закрылись в домике, где проживали и повесили снаружи амбарный замок. Немногие посвящённые знали, что обманом и уговорами они привели к себе женщину, ехавшую к мужу на свидание, а там уже, по отработанной схеме, опоили водкой с её легкомысленного согласия и, конечно, уже всем было не до работы.
Ночная вывозка леса была сорвана и разделочные бригады на лесобирже остались на день без дела.
Поскольку машин до вечера не ожидалось, дробовцы решили маленько выпить. И понеслось
Пили до следующего утра, не уходя на ночь в жилую зону, а водка всё не кончалась и не кончалась.
Пожрать тоже было навалом: и сало, и колбаса, и даже огромная кастрюля картошки с мясом. Наутро выяснилось, что съели и Босяка. Однако, никто не признавался, и подумали на многочисленных гостей, которые гудели вместе с дробовцами.
Оптимисты, у которых всегда и в плохом видится хорошее, радовались тому, что, слава богу, не поели друг друга. Пессимисты же видели в этом плохой знак. Настроение у всех было козье.
Не то, чтобы там уж очень переживали за собачку и каялись в душе, а было нехорошо оттого, что дали сами себе слабину по-пьяни, а это уже по лагерной жизни опасно. Так и под что угодно подставиться можно.
Больше всех, конечно, горевал, Вацек он потерял друга и безмолвного собеседника.
Но через пару дней, к всеобщей радости, Босяка обнаружили грузчики. Он сидел, забившись между пакетами рудничной стойки, и завидев людей, пытался, скуля и повизгивая, спрятаться ещё дальше.
В будке у Друбова все облегчённо вздохнули.
Мы своих не сдаём кричал Тёня.
Это он собачатины испугался внушал всем Фёдор.
Хрен пройдёт, чтобы кто-нибудь Босяка обидел.
А Босяк снова всех облизывал и ласкался.
Все были счастливы.
Только один Вацек не выказывал радости, а серьёзно укорял Босяка:
Сэр! церемонно расхаживая по будке, разглагольствовал он. Вы поставили всех нас в неловкое положение, озаботив себя подозрением, что такие благородные и порядочные люди, как мы, могли Вас схряпать без суда и следствия. Полагаю, что Вы где то глубоко в душе очень неправы! Уверяю, что Вам ещё будет очень стыдно за Ваше недоверие к нам, лучшим представителям этого подлого мира!