Ирония
Ирония злая с обидою слита,
Ирония с юмором самозащиты,
Ирония та, что теряет надежду,
Ирония всякие носит одежды,
Обманчива, будто беспечна,
А злиться, мол, глупо конечно,
Пусть лучшие годы промчались,
Ирония смеха с налетом печали,
Увы, нам совсем не лекарство.
Самоирония друг мне, и баста!
Излишние слова
Мне бы с ума сойти от радости умиленья:
Мои прочитали стихи Настоящие Поэты!..
А я не тронут вниманьем их к сожаленью,
Это гордость во мне, или дурная примета?
Художник-поэт тонко-ранимое существо,
Критики малой, даже намек не переносит.
Вдохновенный дух, талант, ума мастерство
Атрибуты Настоящих Поэтов. А все прочие
Рифмачи, увы, посредственно графоманы.
Это и честно и справедливо, самокритично.
Потому-то вниманием таким и не обманут,
Но так выговаривать вслух, увы, не этично.
Мне терять как бы нынче особенно нечего,
На Олимп так с рожденья дорога заказана,
На Пегасе в Парнас? Харизмой не меченый.
Принижать себя, знаю, смертельно опасно.
Ну, конечно же, рад, что хоть кто-то читает,
С кем-то надо сравнить и возвыситься тоже.
Ах, поэзия чудо, прекрасна страна золотая!
Это гордость во мне, иль обидою гложет?..
Плохое в хорошем
Простите же, что ваши ожиданья
Невольно обманул и в этот раз.
То слёзы лью, то речи назидания,
То душу выворачиваю, память.
Вы ждете романтический рассказ.
Любви рассказ-историю, конечно,
О чувствах чистых, нежных, непорочных,
О счастье, о мирах загадочных, нездешних.
А я всё о плохом, как бы нарочно,
О чем и молвить, думать грешно.
Пусть намерения благие к гибели ведут,
Пусть пожелания почти не исполнимы,
Желаете найти вы сказку, может, тут,
В утопию поверить вам необходимо.
Простите же за мой напрасный труд.
Желает душа учиться
Неизменно в этом роде
так писал он много лет.
По бумаге ручкой водит
школьник, юноша и дед.
Темы всем давно известны,
темы все наперечет,
Мало слов, а мыслям тесно,
страсть без слов наоборот.
За спиной маячит критик,
тычет в темя: Ты балбес!
Недовольства злые крики:
Что ты пишешь, что за текст!?
Всё, кричит в ответ, ни строчки,
принуждай не принуждай,
Не рожденный я в сорочке,
не поэт я, так и знай!
Критик враз преобразился,
ангел добрый за спиной:
Отдохни, коль притомился,
ты способный, Бог с тобой!
Пусть пока не получилось,
завтра выйдет, только верь,
Ты накопишь столько силы,
что откроешь в сказку дверь.
Не поверил, но бумагу
всё марает день за днем,
Напрягает ум, бедняга,
и тетрадки жжет потом
Неизменно в этом роде
так писал он много лет.
Коли есть нужда в природе,
пишет юноша и дед.
Неподвижность
В неком замкнутом пространстве,
В постоянстве слов и дел,
Всплеск эмоций, мыслей танцы,
Вот и весь души удел.
И поток машин различных,
И прохожих малый счет,
Мир вокруг как бы статичный,
Но спешит, наоборот.
Пара-тройка птиц малюток
Ниоткуда вдруг впорхнули,
Им зерна сыпнул как будто,
Прыг да скок, умчались пулей.
В неком замкнутом пространстве
Я живу давным-давно,
Будто не было и шанса
Упорхнуть мне заодно.
Глупое счастье
Вот оно, глупое счастье
Безлюдное лето полей.
Прыг-скок по траве воробей,
Клюнул, чирикнул Ну, здрасте!
Тварь божия, птичка, привет!
Ему до меня нет и дела,
У него есть дела поважней,
В клюве с жучком улетел он,
В гнездо корм понес воробей.
А я здесь остался со счастьем
Средь зелени тихих полей,
Моё в созерцанье участье
Уход безвозвратности дней.
А нынче ни облачка в небе,
Прохладой течет ветерок,
На годы забыться так мне бы,
Испив глупого счастья глоток.
Старатель
Говорят, на юг Сибири
Люди едут мыть песок.
А пока ты парень в силе,
Вань, поехать ты бы смог?
Зазывал в артель рабочих
Наш купец, готов рискнуть.
Мы живем уж бедно очень,
Но опасный длинный путь.
Там, на речке, на Амыле,
Говорят, в тайге глухой,
Золотишко люди мыли,
И с богатством шли домой.
Ладно, батя, я готовый
Постараюсь для семьи.
Воротиться, дай нам слово,
Нужда давит, нас пойми.
Верхом, пешком, в телеге
Продвигались на восток,
Степи, горы, топи, реки
Пропадем, спаси нас Бог!..
Добрались проходит месяц,
Край земли, медвежий край.
«Будем хату ставить здеся!
Инструмент-ка разбирай!»
Рядом горная речушка,
Сосны, пихты и кедрач.
Бревна тащит на горбушке,
Наш Иван, ого, силач!..
Вот и стал Иван старатель,
Ему латок, лопата и кайло
Жена и батя, и приятель;
И гнус сосал, и солнце жгло.
Мечтал, найти бы самородок,
Иль россыпь горстью загребать.
Зима и лето мчались годы
До нитки спустит всё опять,
Как в кабаке фарта найдет,
Забудет, что его заждались,
Что обещал он наперед,
И пьет потом уж от печали.
Но девку всё-таки сосватал,
Из местных, сущая дикарка,
Он бросил пить, поставил хату,
И баньку топит очень жарко.
Год-два родит ему сынка,
Еще годочек девка в доме.
Пусть и крепка еще рука,
Но кашель бьет и кости ломит.
В семь лет сгорел Иван и помер,
Детей две девки, три сынка,
Кормильца нет и горе в доме.
Песком златым полна река